Одной из самых острых тем первого в весенней сессии заседания свердловского Заксобрания стала борьба с беспределом коллекторских агентств, вызванным отчасти низким процентом исполнения судебных решений в области. Депутат Александр Новокрещенов привлек внимание прессы критикой в отношении руководителя свердловского управления судебных приставов Владимира Осьмака, который отказался обсуждать проблемы ведомства с региональными парламентариями. Следует отметить, что сам Александр Николаевич досконально разбирается в вопросах деятельности УФССП – он в течение 10 лет, с момента создания региональной службы приставов, возглавлял южноуральское управление, до избрания депутатом среднеуральского Заксо курировал свердловскую службу. Парламентарий поделился с корреспондентом агентства ЕАН своим видением решения проблемы.
- Александр Николаевич, на федеральном уровне говорят о временном запрете деятельности коллекторских агентств. Что предлагаете вы?
- В Заксобрании я возглавляю комиссию по назначению мировых судей, поэтому у меня есть видение картины – исполняется мизерное количество решений. Рецепт устранения проблемы – внедрение института частных приставов. Я пытался законодательно это решать, писал президенту РФ, в Совет Федерации и Госдуму. На круглых столах все соглашаются, но дело не движется. Я понимаю федеральное руководство службы, которое ратует за развитие коллекторского движения. Частные приставы – конкуренты ФССП, но ведь конкуренты всегда заставляют друг друга работать. Когда мы только создавали службу, нашей первоочередной задачей было убрать с правового поля бандитские группировки, занимавшиеся выбиванием долгов. Эту задачу мы выполнили, но сейчас они возрождаются в виде коллекторов. Потому что отдача от приставов сейчас нулевая. Коллекторы и бандиты занимают нишу государства.
- Почему стагнирует государственная служба приставов?
- Есть фактор отсутствия мотивации у приставов – они имеют низкую зарплату на фоне большого объема работы. Есть промашки руководства, которое не может выстроить кадровую работу, пусть даже объективные факторы усложняют эту задачу. Мы ведь тоже мизер получали, но находили способы удерживать кадры, при том что пристава-исполнителя надо растить до настоящего специалиста 3-4 года. Сейчас человек после института приходит, его загружают, денег не дают. Конечно, он либо уходит в коррупцию, либо увольняется. При этом в Челябинской и Свердловской областях выявилась интересная тенденция. Из открытых источников по округу взяли информацию по доходам руководителей в 2015 году. На Южном и Среднем Урале они получили огромные премии, а их приставов обошли вниманием.
- Существование частной службы ведь не предполагает упразднения государственной?
- Конечно, нет. Возьмем Казахстан, там государственные приставы работают в интересах государства, частные – в интересах частных лиц. Смотрите, сегодня ведь частные нотариусы не вызывают ни у кого удивления или отторжения, так же будет и с приставами. Нужно только установить за ними строжайший контроль. В Казахстане чтобы получить лицензию на эту деятельность, надо сдать экзамен, пройти несколько комиссий. Потом их работу контролируют законодательная, исполнительная власть, прокуратура, минюст. Нарушает – будет лишен лицензии.
- Вы продолжите заниматься этой темой после окончания срока полномочий в Заксобрании Свердловской области?
- Да, не так давно я получил предложение баллотировать в Госдуму по Челябинской области от партии «Патриоты России». Но сразу хочу заметить, что в приоритете после избрания у меня будет решение задач, которые ставят избиратели. Знаете, сейчас запрос на очищение власти от коррупционеров высок как никогда. Кризис, внешние санкции – это на самом деле огромные возможности для развития, только бы нам очистить систему. Блистательная внешняя политика должна сочетаться с грамотной экономической стратегией, которую не будут "искривлять" коррупционеры.
- Почему именно «Патриоты России» и Челябинская область?
- Во-первых, сразу хочу сказать, что сегодня я хоть и вхожу во фракцию КПРФ, но не являюсь членом никакой партии. А идеи «патриотов» мне созвучны. И очень важно, что они входят в число учредителей ОНФ, которому я больше доверяю, чем каким-либо партиям.
Что касается Челябинской области, то фактически я ее никогда не покидал. Я родился там, у меня там дети, внуки, дом. Здесь я только работаю. Свердловское Заксобрание я воспринимаю как учебу, получаю опыт законодательной деятельности. Нужно отдать должное среднеуральскому парламенту: здесь депутаты могут свободно выразить свое мнение, нет неприкасаемых лиц. Депутаты критикуют и губернатора, и министров. В Челябинской области это невозможно.
- В кризисный годы вы возглавляли Сосновский район Челябинской области. Расскажите об этом опыте.
- Я пошел на выборы в 1996 году, мне было 30 с небольшим. Я объехал свой район, повстречался с людьми, объяснил, как вижу развитие района, и меня избрали. И как раз наступили тяжелые годы – кризис, дефолт. Сегодня молодые руководители не знают, что это такое. В то время по 11 месяцев не платили зарплаты и пенсии, людей просто надо было накормить. В областном, районном бюджете денег не было: 15 тысяч рублей в переводе на нынешний у нас было в день. Первым делом пришлось сменить всю команду, кое-кого отдать под суд. У меня задача была простая – накормить людей. То есть надо было открывать магазины, брать у каких-то предприятий в счет будущих налогов мясо, хлеб. Чтобы как-то простимулировать бизнес, я дал возможность регистрации фирмы за день, дал послабления по местным налогам, силовикам наказал не трогать предпринимателей лишний раз. И в итоге к нам в район пошли даже фирмы из Челябинска – на учет встали около 180 юрлиц оттуда. Бюджет наполнился. После этого жизнь как-то начала налаживаться. И Сосновский район первым начал выплачивать зарплаты бюджетникам и пенсии. Европейско-Азиатские Новости.
- Александр Николаевич, на федеральном уровне говорят о временном запрете деятельности коллекторских агентств. Что предлагаете вы?
- В Заксобрании я возглавляю комиссию по назначению мировых судей, поэтому у меня есть видение картины – исполняется мизерное количество решений. Рецепт устранения проблемы – внедрение института частных приставов. Я пытался законодательно это решать, писал президенту РФ, в Совет Федерации и Госдуму. На круглых столах все соглашаются, но дело не движется. Я понимаю федеральное руководство службы, которое ратует за развитие коллекторского движения. Частные приставы – конкуренты ФССП, но ведь конкуренты всегда заставляют друг друга работать. Когда мы только создавали службу, нашей первоочередной задачей было убрать с правового поля бандитские группировки, занимавшиеся выбиванием долгов. Эту задачу мы выполнили, но сейчас они возрождаются в виде коллекторов. Потому что отдача от приставов сейчас нулевая. Коллекторы и бандиты занимают нишу государства.
- Почему стагнирует государственная служба приставов?
- Есть фактор отсутствия мотивации у приставов – они имеют низкую зарплату на фоне большого объема работы. Есть промашки руководства, которое не может выстроить кадровую работу, пусть даже объективные факторы усложняют эту задачу. Мы ведь тоже мизер получали, но находили способы удерживать кадры, при том что пристава-исполнителя надо растить до настоящего специалиста 3-4 года. Сейчас человек после института приходит, его загружают, денег не дают. Конечно, он либо уходит в коррупцию, либо увольняется. При этом в Челябинской и Свердловской областях выявилась интересная тенденция. Из открытых источников по округу взяли информацию по доходам руководителей в 2015 году. На Южном и Среднем Урале они получили огромные премии, а их приставов обошли вниманием.
- Существование частной службы ведь не предполагает упразднения государственной?
- Конечно, нет. Возьмем Казахстан, там государственные приставы работают в интересах государства, частные – в интересах частных лиц. Смотрите, сегодня ведь частные нотариусы не вызывают ни у кого удивления или отторжения, так же будет и с приставами. Нужно только установить за ними строжайший контроль. В Казахстане чтобы получить лицензию на эту деятельность, надо сдать экзамен, пройти несколько комиссий. Потом их работу контролируют законодательная, исполнительная власть, прокуратура, минюст. Нарушает – будет лишен лицензии.
- Вы продолжите заниматься этой темой после окончания срока полномочий в Заксобрании Свердловской области?
- Да, не так давно я получил предложение баллотировать в Госдуму по Челябинской области от партии «Патриоты России». Но сразу хочу заметить, что в приоритете после избрания у меня будет решение задач, которые ставят избиратели. Знаете, сейчас запрос на очищение власти от коррупционеров высок как никогда. Кризис, внешние санкции – это на самом деле огромные возможности для развития, только бы нам очистить систему. Блистательная внешняя политика должна сочетаться с грамотной экономической стратегией, которую не будут "искривлять" коррупционеры.
- Почему именно «Патриоты России» и Челябинская область?
- Во-первых, сразу хочу сказать, что сегодня я хоть и вхожу во фракцию КПРФ, но не являюсь членом никакой партии. А идеи «патриотов» мне созвучны. И очень важно, что они входят в число учредителей ОНФ, которому я больше доверяю, чем каким-либо партиям.
Что касается Челябинской области, то фактически я ее никогда не покидал. Я родился там, у меня там дети, внуки, дом. Здесь я только работаю. Свердловское Заксобрание я воспринимаю как учебу, получаю опыт законодательной деятельности. Нужно отдать должное среднеуральскому парламенту: здесь депутаты могут свободно выразить свое мнение, нет неприкасаемых лиц. Депутаты критикуют и губернатора, и министров. В Челябинской области это невозможно.
- В кризисный годы вы возглавляли Сосновский район Челябинской области. Расскажите об этом опыте.
- Я пошел на выборы в 1996 году, мне было 30 с небольшим. Я объехал свой район, повстречался с людьми, объяснил, как вижу развитие района, и меня избрали. И как раз наступили тяжелые годы – кризис, дефолт. Сегодня молодые руководители не знают, что это такое. В то время по 11 месяцев не платили зарплаты и пенсии, людей просто надо было накормить. В областном, районном бюджете денег не было: 15 тысяч рублей в переводе на нынешний у нас было в день. Первым делом пришлось сменить всю команду, кое-кого отдать под суд. У меня задача была простая – накормить людей. То есть надо было открывать магазины, брать у каких-то предприятий в счет будущих налогов мясо, хлеб. Чтобы как-то простимулировать бизнес, я дал возможность регистрации фирмы за день, дал послабления по местным налогам, силовикам наказал не трогать предпринимателей лишний раз. И в итоге к нам в район пошли даже фирмы из Челябинска – на учет встали около 180 юрлиц оттуда. Бюджет наполнился. После этого жизнь как-то начала налаживаться. И Сосновский район первым начал выплачивать зарплаты бюджетникам и пенсии. Европейско-Азиатские Новости.
