Любые семь дней – это не только набор каких-то конкретных событий, но и определенная рефлексия, ощущения и настроения, впечатления от происходящего. На этой неделе были три темы, которые, на мой взгляд, совершенно невозможно оставить без внимания.
«Никого не жалко, никого»
В России – новая волна арестов известных людей. На уходящей неделе – бывший полпред Виктор Ишаев и бывший министр Михаил Абызов. Уровень понятен и в каких-то длинных пояснениях не нуждается. Ишаева, работавшего после ухода с госслужбы в «Роснефти» в ранге вице-президента, обвиняют в мошенничестве и хищении у компании 5 млн рублей, Абызова – в участии в организованном преступном сообществе и хищении 4 млрд.
Разный возраст, разные суммы, разные послужные списки, разные истории. Но есть и общее, это очевидно: профессия госслужащего, и тем более служащего муниципального, окончательно стала синонимом слова «опасность». В 90-е так было у авторитетов преступного мира: вроде бы ты человек самой уважаемой профессии, но одновременно – и в группе максимального риска, не посадят – значит, убьют.
Чиновников у нас, конечно, убивают крайне редко, а вот с посадками все по-другому. И при этом, несмотря на достаточное для анализа количество случаев, какого-то внятного ответа на вопрос о том, что происходит, нет.
В осознанную борьбу с коррупцией общественность верит слабо. По крайней мере, когда речь идет об арестах людей уровня Абызова и Ишаева. В политическую версию – тоже. Ну кто поверит в то, что такие люди тайно спонсируют оппозицию или радикальное бандподполье? Бред. Тогда что?
Если провести честный, внятный соцопрос на эту тему, уверен, 80% респондентов ответили бы: «Грызутся между собой, сегодня одного съели, завтра - другого». Недоверие к власти, к элитам растет просто на глазах. Одновременно и в то, что элита готова меняться и самоочищаться, тоже никто не верит. Самая популярная версия – денег в стране для «освоения» становится все меньше, сытые времена позади – значит, ужесточается конкуренция в борьбе за активы. Более сильные персоны и группы влияния поедают слабых, слабые, сбиваясь в свои группы, с переменным успехом отбиваются.
Так и живем. Точнее, так и живут. Все те же 80% страшно далеки от описанных выше увлекательных процессов и живут другой жизнью. Практически на другой планете. И ни палачей, ни жертв им нисколько не жалко.
Шипулин, возвращайся!
Биатлонист Антон Шипулин уходит в Госдуму, и, скорее всего, мы его теряем. По крайней мере, на какое-то время. Я намеренно не говорю о том, что он «уходит в политику»: какая политика в Госдуме? Тут как в Древнем Риме: по отдельности депутаты могут быть вполне хорошими ребятами, но когда они собираются все вместе…
О том, что Шипулин будет избираться и будет избран, было известно давно, но окончательно наш чемпион зафиксировал этот факт в минувшие выходные, заявив, что примет участие в кампании.
Обсуждали эту история со многими знакомыми, как «политическими», так и теми, кто в политике вообще ни в зуб ногой, но смотрят биатлон. Общее мнение: жаль. Причем несколько раз жаль.
Жаль, что вообще ушел из спорта. Мог бы еще бегать и бегать, стрелять и стрелять. Что послужило реальной причиной – депрессия, здоровье, допинговые скандалы, ощущение, что в нынешней политической ситуации чистого спорта уже нет, – знает только сам Шипулин.
Жаль, что не остался в какой-то спортивной составляющей. Тренерской, комментаторской - не знаю, какой еще. Кстати, его комментарии на "Первом" ведь объективно были неплохи.
Жаль, что ушел в Госдуму, да еще и не сам, по уговору. По крайней мере, так говорят осведомленные люди. Согласно этой версии, сам Шипулин никогда административно-политической карьерой не горел совершенно. Третье «жаль» связано со вторым: не потому жаль, что ушел во внутренне чуждом направлении, а потому, что не остался на своей жизненной лыжне.
Хотя все это, разумеется, сугубо личное дело Антона Шипулина. Когда и как завершать карьеру, куда и зачем идти после большого спорта. Пожелаем ему удачи и не пропасть в парламенте. И побыстрее вернуться в нормальную жизнь. Без галстука. А не написать обо всем этом было нельзя, потому что тот финиш в сочинской эстафете – это просто фантастика. Да и вообще немного у нас свердловских звезд такого уровня, поневоле переживаешь за каждого и начинаешь лезть не в свое дело.
Богатые редко плачут
Видите в Свердловской области уполномоченного по делам ребенка Игоря Морокова? Нет? А он есть.
На уходящей неделе в нашей стерильной политике случился маленький переполох: Законодательное собрание едва не завернуло отчетный доклад «детского» омбудсмена - совершенно формальная процедура. Депутатам не понравилось, что человек, занимающий свое место уже 9 лет, лишь фиксирует проблемы, а не предлагает пути их решения. Число убийств и фактов сексуального насилия над детьми растет, а ему хоть бы хны! Мороков, правда, быстро отошел от шока и с фактами на руках доказал: министерства социального блока, который возглавляет вице-губернатор Павел Креков, тоже хороши, провалов в работе масса.
Один из примеров – мать-одиночка с тремя детьми не может оставить их, так как не с кем. Люди буквально замурованы в квартире, даже для совершения каких-то документальных операций по детским делам выйти - мегапроблема. Мороков задает логичный вопрос: ну и где тут наши социальные министерства? Точнее, где место этой женщины и ее детей в их программах, схемах и прочих активностях? Потеряли, забыли, не охватили.
Жуткие вещи, конечно. Даже не история с «не могу выйти из дома», а убийства, конечно же. Но кто виноват, кроме, разумеется, совершенно конкретных преступников? И что со всем этим делать?
Родиться в бедной семье, или в пьющей, или в пьющей и бедной – это сегодня почти приговор. И никакой самый распрекрасный министр или омбудсмен несчастному ребенку, скорее всего, не поможет. И даже если залить социальные бюджеты миллиардами - тоже гарантий нет. Как бы жестоко это не прозвучало, но у ребенка из «Тихвина» шансов дожить до совершеннолетия без трагедий и происшествий в разы больше, чем у ребенка из многодетной семьи где-нибудь в Ивделе. Такая жестокая жизнь. Интересно было бы посмотреть реальную статистику ЧП в таких семьях, богатых и бедных, но что-то подсказывает, что так оно и есть.
Единственный выход - помогать тем, кому наша помощь нужна. Это хоть какая-то возможность уравнять шансы тех, кому повезло и не повезло изначально. Ведь родителей, как известно, не выбирают.
