ЕАН с помощью экспертов продолжает подводить итоги недели. По традиции в эту пятницу мы обсудили с нашими спикерами последние громкие события, произошедшие в Свердловской области, Екатеринбурге и в мире.
На месте долгостроя у цирка началось строительство воздушных замков
Позавчера в истории долгостроя на улице Куйбышева в центре Екатеринбурга, который в просторечии называют «гостиница «Дели», поставлена точка. «Ледовая арена» выплатила владельцу заброшки, компании «Мегаполис», 240 млн рублей и стала правопреемником объекта.
Горожане активно обсуждают, что будет на месте полуразрушенной гостиницы, в соцсетях предполагают, что там сделают парковку для посетителей Ледовой арены, которая появится по соседству. В то же время архитекторы начинают визуализировать мечты по наполнению нового городского пространства. Так, например, архитектор Ашот Карапетян совсем скоро представит на суд общественности свое видение. По его мнению, на месте «гостиницы «Дели» должна появиться башня.
«Екатеринбургская телебашня являлась архитектурным ориентиром, осевым центром города. Я вижу в этом месте подобного рода доминанту, высокую башню. У меня есть идеи, как она может выглядеть, что это за башня, в скором времени я их визуализирую.
Это может быть небоскреб. У каждого города должен быть доминантный, фирменный, узнаваемый силуэт. У разных городов это разные здания, но в основном высокие. Этот силуэт должен отличаться от других небоскребов своей композиционной идеальностью.
Например, Эйфелева башня, у нее же суперузнаваемый внешний вид. Кстати, многие эту башню изначально ненавидели, но в итоге она стала символом Парижа. Сегодня наши башни достаточно утилитарно выглядят, БЦ «Высоцкий» — это достаточно непропорциональная фигура, у «Башни Исеть» яркий образ, но в целом она представляет из себя простой цилиндр. Можно сделать более сложный вариант, но при этом не переборщить с формой», — поделился с ЕАН своим видением Ашот Карапетян.
Некрополь в подарок
В 2023 году столице Урала исполнится 300 лет. Музей истории Екатеринбурга обратился к горожанам с предложением придумать полезные проекты, которые станут своеобразными подарками к юбилею. На этой неделе в ТЮЗе были представлены первые презентации идей, собранных на краудфандинговой платформе «Екатеринбург 300». Одной из важных тем, поднятых в ходе офлайн-мероприятия, стали кладбища Екатеринбурга.
Экскурсоводы Артем Беркович и Татьяна Мосунова рассказали о плачевном состоянии некоторых кладбищ и о том, что многие исторические кладбища Екатеринбурга уже полностью утрачены. Для сохранения живой памяти культуртрегеры предлагают проект "Некрополь Екатеринбурга".
О том, что происходит с уникальными захоронениями прямо сейчас, можно судить по истории легендарного архитектора Оранского на Михайловском кладбище. В начале недели историки установили на могиле Петра Оранского мемориальную гранитную табличку. Как оказалось, на месте захоронения автора проекта застройки Уралмаша долгие годы была установлена пластиковая замена.
«Повесили мемориальную гранитную табличку вместо пластикового китайского "подноса" с именем архитектора. С установкой помог выпускник истфака Георгий Медведев, у него под Билимбаем своя «гранильная» фабрика», — рассказал заведующий научно-информационным центром Музея истории Екатеринбурга Евгений Бурденков.
Еще невероятней замены мемориальной доски на памятнике столь значимого для города архитектора стал тот факт, что 12 лет назад внучке и ученикам Оранского пришлось искать место захоронения знаменитого архитектора. В момент смерти деда Наталье Завьяловой было десять лет, она была на похоронах Петра Васильевича на Михайловском кладбище. В 80-е годы Михайловское кладбище было решено закрыть и полностью очистить его от могил, родственников попросили перенести таблички и памятники. По некоторым данным, табличку Петра Оранского перенесли на другое кладбище, где она обитает до сих пор. Однако Михайловское решено было не переносить, и внучке пришлось искать захоронение деда.
«В 2008 году мы вместе с учениками начали искать могилу, в конторе городских кладбищ по книге захоронений нам дали номер могилы. На кладбище вместе с нами ходил работник кладбища, который по номеру и нашел данную могилу», — рассказала ЕАН внучка Петра Оранского Наталья Завьялова.
Коронавирус оказался для политиков опаснее, чем для всех остальных
На этой неделе сразу два спикера в Свердловской области ушли на больничный. Сначала председатель гордумы Игорь Володин, затем внезапно взяла отпуск глава регионального парламента Людмила Бабушкина. По обоим информация о болезни скрывалась. Причем если Игорь Володин впоследствии сам подтвердил диагноз на своей странице в Instagram, то Людмила Бабушкина официально просто решила отдохнуть, про болезнь ничего не известно. Ситуация осложняется тем, что в разгаре бюджетный процесс — самый важный вопрос в работе любого парламента.
В обеих ситуациях наиболее примечательны попытки скрыть болезнь топовых политиков. На первый взгляд это вызывает недоумение.
«Логика здравого смысла, наоборот, подсказывает, что публичным лицам, которые находятся в эпицентре событий, стоит как можно раньше информировать о своем заболевании, чтобы предупредить людей, с которыми они общались, чтобы те тоже понимали, что находятся под некоторой угрозой», — отмечает политтехнолог Александр Пирогов.
Более того, признание, что они также подвержены болезням, которые грозят всем, даже имеет определенную выгоду. «То, что высокоранговые политики тоже болеют и могут умереть, отчасти меняет отношение людей к ним. В том плане, что они вызывают сочувствие, предстают такими же людьми с такими же проблемами, как и у всех», — поясняет политолог Андрей Мозолин.
Но у подобного поведения, стратегии скрывать болезнь есть несколько объяснений.
«В разгаре бюджетный процесс. И если этот сложный процесс может спокойно пройти без спикера — возникает вопрос о его незаменимости», — отмечает Александр Пирогов один из этих моментов.
«Болезнь высокопоставленных лиц в органах власти всегда влечет за собой несколько проблем. Во-первых, у них достаточно большое количество контактов. В случае с коронавирусом сразу возникает вопрос о возможности передачи инфекции, а также о том, от кого болезнь могла передаться. Во-вторых, уход на карантин кого-либо в управленческой цепочке автоматически сказывается на эффективности всей системы управления. Причем в данном случае открытым остается и вопрос по замам — они есть, но где гарантия, что они тоже не инфицированы? Не стоит забывать и то, что не всегда же сразу понятно, чем именно заболел человек: как отличить «на глаз» коронавирус от ОРВИ? Здесь не столько замалчивание, сколько осторожный подход — вопрос в том, чтобы тщательно все проверить и выработать адекватные управленческие решения», — поясняет Андрей Мозолин.
