Лесбисемья, феминистка, веган: “живые книги” откровенно рассказали о себе в ГЦСИ

В минувшие выходные в екатеринбургском ГЦСИ состоялась “Живая библиотека” – социальный проект, в котором роль “книг” исполняют живые люди, а “чтением” является разговор. Корреспонденту ЕАН удалось пообщаться с несколькими из представленных 15 “томов”. В этом тексте мы объединили самые интересные, на наш взгляд, фрагменты услышанных историй.

Вероника: Мы вместе 8 лет. До встречи с Лизой я состояла в гетеросексуальных отношениях, было много партнеров-мужчин, была замужем. И в каждых отношениях чего-то не хватало, были какие-то метания, мысли об изменах. С Лизой мы познакомились на тренинге, закрутилось, понеслось, и я поняла – вот оно, мое. Все метания, сомнения отпали. И сложно сказать, что первично - сексуальное влечение и совместимость или душевный комфорт. Есть и то, и то, и это счастье.

Секс с женщиной не отличается от секса с мужчиной никак. В сексе же важен результат. Результат есть - все нормально. Единственное, что женщина лучше понимает и считывает реакции другой женщины на уровне физиологии. И это плюс.

Елизавета: У меня мужчины тоже были. В подростковом возрасте начинались отношения с мальчиками, но тоже был дискомфорт. Но я из маленького города и долгое время вообще не представляла, что гомоотношения возможны, что это вариант нормы. Уже во время обучения в университете поняла, что мне нравятся девушки. А попала я в творческую среду, где к таким вещам относятся спокойно, поэтому самоидентификация прошла безболезненно.

Вероника: Я человек очень общительный, и все мои друзья знают о моей личной жизни. Все нормально, все приняли. Мама знает, тоже все нормально. Общаемся мы, кстати, гораздо больше с гетеросемьями, с гомосексуальными реже. Работала я всегда в сфере бизнеса - и на себя, и на сторонние организации. В рабочей сфере стараюсь особо не афишировать личную жизнь. Но скрыть от коллектива обычно что-либо сложно, и на прошлом месте работы была забавная ситуация. В определенный момент оказалось, что коллеги все прекрасно знают. А коллеги – это мужики–монтажники. В итоге эта информация на наше общение никак не повлияла. Мы до сих пор встречаемся, общаемся, играем в покер.

Елизавета: У меня на работе тоже всем известно, что я живу с женщиной. Я фотограф, к слову. Относятся адекватно. Что касается социума в принципе, друзей, знакомых…Я не особенно в них нуждаюсь, сама ни к кому не лезу и не хочу, чтобы лезли ко мне. Так и происходит.

Вероника: Мы думаем о детях. Планируем. Скорее всего, будем пользоваться семенным материалом, чтобы в плане физиологии процесс обезличить. Потому что бывали разные неприятные случаи, в том числе с нашими знакомыми, связанные с "дележкой" ребенка.

Хотя с финансовой точки зрения третий родитель бы не помешал. Ребенок – это огромная ответственность. Мы с Лизой обе из бедных семей, только начинаем сами выкарабкиваться. Ребенок не игрушка, его нужно обеспечивать на нормальном уровне, чтобы не чувствовал себя обделенным, а это сложно в нынешней ситуации.

И очень важно ответить себе на вопрос, зачем тебе нужен ребенок. Прямо и честно. Земля перенаселена и так. И у меня при взгляде на детей материнский инстинкт не пробуждается. Так что для меня это все-таки открытый вопрос еще.

Елизавета: А у меня как раз есть материнское чувство. Но все же есть и сомнения. Ребенок же не просит, чтобы его сюда приводили. А вдруг ему будет плохо, тяжело? Вдруг мы не сможем его защитить? Отвечать нам.

Я придерживалась феминистских взглядов еще до того, как узнала, что это такое в принципе. Мне часто говорили: “Ты что, феминистка?” Чтобы ответить себе на этот вопрос, начала изучать литературу – оказалось, что так и есть.

Сейчас идет третья волна феминизма, представительницей которой я и являюсь. Если первые две говорили об очень конкретных прикладных вещах - возможности разводиться, репродуктивных правах, праве получать образование и праве работать и строить карьеру наравне с мужчинами, то третья - она уже о внутреннем уважении и о борьбе со стереотипами. Ну и уже в меньшей степени о реальном воплощении давным-давно принятых законов о равенстве.

Внутреннее уважение – это более сложная категория, чем конкретные права и свободы. Поэтому часто говорят: “Женщины уже давно работают, голосуют, конкурируют с мужчинами, чего еще надо?" То есть все хорошо, серьезно? Я не думаю, что в стране, где декриминализовано домашнее насилие, все хорошо в плане защиты прав женщин. Не думаю, что все хорошо в стране, где мягкий харрасмент мужчин-начальников в отношении женщин не считается чем-то зазорным ни для агрессоров, ни для даже многих жертв.

Современный феминизм - он о возможности выйти за рамки. У нас ведь как считается: если ты мужчина, то у тебя должен быть набор определенных мечтаний, желаний, достижений. И все это расписано по возрастам. То же самое в отношении женщин (вспомните пресловутое: “Часики-то тикают”). И не дай бог выбиться из расписания или вообще пойти по другому пути к “неправильным” целям. Общество начнет тюкать. Вот против этого выступает фем-движение. Нравится традиционная схема, комфортно в ней - прекрасно, двигайся в ее рамках. Но допускай возможность, что она не всем подходит. Поэтому феминизм облегчает жизнь и мужчинам – именно возможностью принятия опыта людей без осуждения. К ним социум тоже предъявляет много необоснованных требований. Например, они якобы должны зарабатывать и в принципе работать больше женщин, например, иначе будут считаться неудачниками. Нет, не должны.

В попытке донести свою позицию до большего количества людей мы проводим пикеты. Пока удавалось собрать до 50 человек в Екатеринбурге. Агрессии встречаем много, бывает, слышим и оскорбления от прохожих. Но знаете, я все же делю этот негатив надвое, поскольку уже сталкивалась с откровенными провокациями. Серьезно – какой-нибудь дедушка начинает нас глупо и некрасиво оскорблять, и в этот момент подъезжают люди с камерами. Вряд ли это совпадение.

Сразу поясню, веганство - это не диета, это этическая позиция. Суть ее – в отказе от эксплуатации животных в каком бы то ни было виде. Поэтому мы отказываемся не только от мяса и одежды из кожи и меха, но и от продукции молочной индустрии и от многих фармацевтических препаратов. Считаете, корова дает молоко, это естественный процесс, ей от этого не больно и не плохо? Но, употребляя молоко, мы поддерживаем всю эту индустрию, в любом случае предполагающую убийство. Молоко – это лишь звено в процессе. Процесс тестирования препаратов на животных и изготовление лекарств с компонентами животного происхождения – тоже небезобидный процесс.

Вопрос - как животное появляется дома. Если его специально выбирают и заводят для ребенка, например, – это неправильно. Особенно если породистое. Селекция, конечно, зло. После всех этих скрещиваний животные рождаются с врожденными болезнями и травмами. Все ради того, чтобы человек мог полюбоваться на особенное животное. Спасение бездомных – это другое дело. Но возникает проблема с кормлением. Существуют, конечно, веганские корма (на основе экстрактов растительного происхождения, - прим. ЕАН), но они недешевы. Я, например, студент и не могу позволить себе купить такой корм моим коту и кошке.

Я веган уже около года. До этого был вегетарианцем, поскольку не знал и сам не задумывался о неэтичности молочной индустрии. Если говорить о самочувствии, то я, флегматик по натуре, стал еще спокойнее. Иногда становлюсь апатичным. Кажется, проспал бы весь день, если бы была возможность. Вероятно, я все же питаюсь несбалансированно. В том плане, что нужно более внимательно относиться к содержанию в пище белков, жиров и углеводов. Я за этим не слежу. Нужно заняться этим вопросом, сходить к диетологу. Вообще быть веганом несложно и недорого. Я ем овощи, фрукты, злаки, хлеб. Простые продукты. Нужно только внимательнее следить за пропорциями.

Фото: pixabay.com, организаторы встречи