В России продолжается прокат картины «Девочка» - драмы о 15-летней танцовщице и трансгендере. Лара мечтает стать балериной, но для этого ей нужно не только научиться профессиональному танцу, но и сменить пол.
Фильм-дебют голландского режиссера Лукаса Донта был благосклонно принят в Каннах, получив три награды. Специальное жюри фестиваля, с 2010 года оценивающее фильмы про ЛГБТ-движение, присудило «Девочке» Гран-при. Лента Лукаса Донта стала номинантом «Золотого глобуса» и выдвигалась от Бельгии в номинанты на «Оскар». В противовес мнению профессиональных кинематографистов ЛГБТ-коммьюнити не только раскритиковало фильм, но и назвало его опасным.
В российских кинотеатрах фильм можно увидеть только в крупных городах, по одному сеансу в одном кинотеатре в день. С 7 февраля «Девочку» посмотрели чуть менее 10 тыс. зрителей. На «Кинопоиске» рейтинг картины 7 из 10 от зрителей и 10 из 10 от российских кинокритиков.
В преддверии Международного женского праздника агентство ЕАН попросило поделиться впечатлениями от фильма психоаналитика Ольшанского.
"ЛГБТ-движение по всему миру борется за социальное признание четырех симптомов, генезис которых пока не вполне понятен, поэтому и списывать все на либо генетику, либо на «пропаганду» совершенно некорректно. Эти организации полагают, что если общество научится толерантно относиться к гомосексуалам и трансгендерам, то последним станет жить проще и многие проблемы снимутся сами собой.
Но вот вам совершенно противоположный пример – новый фильм Лукаса Донта «Девочка».
Главный герой – голландский пока-ещё-парень Виктор, который почему-то решил стать девочкой, совершенно непонятно почему. Его окружает со-всех-сторон-ватно-либеральный мир, в котором нет никаких острых углов, противоречий и конфликтов, все относятся с пониманием и толерантностью к проблеме Виктора: отец поддерживает, называет его женским именем, ведёт околотерапевтические беседы «расскажи мне о своих чувствах», врачи, педагоги, друзья семьи относятся с пониманием, он переодевается в женской раздевалке, носит женскую одежду, танцует женские партии в балете, и даже одноклассницы не видят ничего дурного в том, что Виктор решил стать Ларой, просто им интересно, как выглядит его член.
Даже младший брат старательно пытается выучить новое девичье имя своей теперь-уже-сестры. Словом, в кадре мы не видим ни одного факта дискриминации, разве что любопытство и недоумение со стороны одноклассниц. Казалось бы, вот он, голландский трансгендерный рай, о котором так долго говорили нам активисты ЛГБТ.
Однако на фоне всей этой фантастичной идиллии, во внутреннем мире Виктора/Лары разверзается настоящий ад. Внимательный зритель вскоре замечает, что дело здесь вовсе не в смене пола, а в дисморфофобии: герой просто не принимает свое тело таким, какое оно есть. И пол здесь совершенно ни при чем. Однако выход из этой самой типичной подростковой проблемы он находит самый нестандартный: «Хочу стать девочкой», «Почему ничего не меняется?» - вот две фразы, которые он нам постоянно повторяет.
Но какая между ними связь? Хотеть, чтобы все поменялось и стать девочкой – совершенно никак не связаны, мы отчетливо слышим здесь бредовый компонент в симптоме Виктора. Очевидно, что его не только не устраивают отношения с самим собой, со своим возрастом, со своей сексуальностью (он даже пытается заняться оральный сексом с парнем, но пугается и убегает), но с основной фигурой умолчания в этой семье – матерью. А где мать? Никто ни разу ее даже не упоминает.
Из всего этого Виктор делает паралогическое умозаключение: если я сменю пол, то в моей жизни все изменится и сразу наступит хорошая погода. И, конечно, катастрофа ожидает его намного позднее: переделать пенис в вагину – это не значит изменить жизнь. Твой внутренний мир останется тем же самым.
Парадоксально, что при таком количестве врачей, соцработников и психотерапевтов, которые окружают Виктора, ни один из них не задает ему самого простого вопроса: почему он, собственно, хочет стать девочкой? Что такого есть у девочек, чего нет у мальчиков? Что от этого должно поменяться? И вообще что бы он на самом деле хотел изменять в жизни? В себе? В отношениях? В реальности? Ни один из этих элементарных вопросов даже не звучит из уст многомудрых экспертов, а психотерапевт, например, и вовсе советует ему просто покататься на велосипеде с парнем и влюбиться в него (вот так просто решаются у них психологические проблемы), вместо этого все они тут же кидаются обслуживать бредовое новообразование пациента, который решил поменять пол.
Послание фильма заключается в том, что социальное признание ровным счетом ничего не меняет, если ты не любишь самого себя. Для чего тебе признание других, если ты не признан Другим? – спросил бы Лакан. Дисморфофобия не лечится хирургическим путем - именно это открытие часто приходит к нам в анализе с «жертвами пластической хирургии», «гендерной дисфорией» или «психотической трансгендерностью», блестящим примером которой служит фильм «Девочка» Лукаса Донта.
Фото: bbc.com
