Любые семь дней – это не только набор каких-то конкретных событий, но и определенная рефлексия, ощущения и настроения, впечатления от происходящего. На этой неделе были две темы, которые, на мой взгляд, нельзя оставить без внимания.
Вернуть ли смертную казнь
Убийство ребенка в Саратове вновь возбудило тему возвращения смертной казни. Как максимально возможной карательной меры, самой жесткой из возможных реакций общества на преступления против личности.
Возвращение смертной казни в России – это что-то вроде захоронения тела Ленина. Такая тема, которая периодически вытаскивается в паблик и все начинают ее активно обсуждать При этом никаких новых поворотов и идей на самом деле нет. Противники идеи вспоминают примеры того, как казнили невиновных. Сторонники казни говорят, что в Америке она есть – и ничего, прекрасная, развитая страна. А нас почему нельзя? Тут же, правда, оппоненты вспоминают, что во Франции казнь отменили - и тоже вроде бы неплохо живут.
Противники исключительной меры наказания говорят, что это отбросит наше общество в прошлое, что даже в лихие 90-е казнить перестали, почему сейчас нужно возвращать эту практику? Но это какая-то совсем голословная и непонятная абстракция. Ну вернут ее – что изменится, по большому-то счету? Или не вернут и будем жить, как раньше.
Запрос на смерть в обществе есть, и истории, подобные саратовской, это подтверждают. Другой вопрос, стоит ли власти на этот запрос реагировать? Скорее всего, это было бы воспринято позитивно. Другое дело, что крупные выборы у нас еще не скоро, в 2021 году. Вот там, в ходе госдумской кампании, эта заготовка очень пригодилась бы. Представляете, «Единая России" – за возвращение смертной казни». Плюс 10% голосов в карму партии, с ее нынешним рейтингом – очень хорошая добавка.
Другое дело, что с нашей судебной системой давать государству такую возможность даже теоретически несколько страшновато. Это как электорату подарить наконец-то право на ношение и применение короткоствольного оружия. Только наоборот.
Опрос про храм: кто боится результатов
Храмовый конфликт в Екатеринбурге близится к завершению. В воскресенье, 13 октября, горожанам предстоит выбрать их двух площадок одну – бывший Приборостроительный завод на Пушкина или участок за Макаровским мостом.
Никто особо не скрывает, что голосовать нужно за первый вариант. Даже на сайте, который поможет найти ваш «избирательный» участок, размещен прямой призыв: «Выберем лучшую площадку - Приборостроительный завод, Горького, 17!» И на проморолике мэрии видео только одной площадки. Так что все всё понимают.
При этом политики по традиции во всей этой истории больше, чем общественного, конфессионального. Полпредство через СМИ дало понять, что не поняло и не оценило внезапный уход в отпуск губернатора Куйвашева. Дескать, а кто будет готовить опрос? «Область» разводит руками: это муниципальная история, и заниматься ею должны муниципальная власть. Мэрия, в свою очередь, распространяет слухи о том, что областные власти включили административный ресурс и сгоняют на участки бюджетников. Что может вызвать реакцию отторжения и приведет к проигрышу площадки-фаворита.
В общем, тот еще террариум единомышленников, и это может сыграть с авторами сценария дурную шутку. Отсутствие координации признают все. Как и вечное желание подставить товарища. Плюс нежелание и неготовность брать на себя ответственность в теме, которая контролируется Москвой. Мы же помним, как было в мае, когда мэр Екатеринбурга появился в мятежном сквере лишь на третий или четвертый день, а губернатор не пришел вовсе.
С явкой все проще: для опроса достаточно 1% избирателей, это порядка 11 тыс. человек. Как раз примерно столько екатеринбуржцев интересуется политикой, и, скорее всего, проблем здесь не возникнет. Вопрос «Что будет, если опрос не состоится?» задают лишь в кулуарах. Прекрасно понимая, что такое невозможно в принципе: опрос, о необходимости проведения которого заявил сам Путин, просто не может не состояться.
И все-таки определенная тревога у чиновников есть. Принято считать, что, если по итогам голосования победит площадка за Макаровским мостом, это может стоить кому-то кресел. А значит, ставки весьма высоки.
