Челябинск. Городские кланы

Вся элита столицы Южного Урала — в новом проекте ЕАН.

Челябинская область вступает в трехлетний политический избирательный цикл. В 2019 году ее жителям предстоит выбрать губернатора, а жителям областного центра — депутатов районных собраний, из которых уже будет сформирована дума Челябинска. 2020-й год пройдет под знаком выборов в Законодательное собрание, а 2021-й — выборов в Государственную думу. Во многом положение дел во всей области определяется тем, что и как происходит в ее столице. Особенно если речь идет о городе, где сосредоточена треть избирателей. И прямо сейчас в Челябинске идет борьба за власть, во многом подковерная (но оттого не менее ожесточенная), характер которой определяют элитные расклады.

ЕАН представляет вашему вниманию серию публикаций, которую подготовил для нашего агентства известный челябинский журналист Дмитрий Моргулес. Цель проекта - рассказать о политической элите, что сложилась сегодня в Челябинске, группах влияния, действующих на уровне города, выявить их состав, структуру, ресурсы, уточнить расстановку политических сил, сферы их интересов и уровни влияния, спрогнозировать цели и задачи этих групп на ближайший период.

Автор опросил полтора десятка экспертов, среди которых представители руководства администрации и городской думы Челябинска, серьезные предприниматели, сотрудники правоохранительных органов, депутаты (действующие и бывшие) различных уровней, а также политические аналитики и консультанты. К сожалению, лишь единицы согласились комментировать эти темы публично. Большая часть же предпочла остаться неназванной — слишком тонкие и порой даже пикантные вопросы оказались затронуты. Тем не менее полученная картина, на наш взгляд, оказалась достаточно подробной и цельной .

Часть первая

Кого считать элитой?

Даже на этот, основной вопрос в Челябинске есть несколько вариантов ответа.

— Политика, как говорил Владимир Ленин, есть концентрированное выражение экономики. Челябинск — миллионный город, со сложной и разнообразной экономикой, общественной жизнью, достаточно богатой историей развития и взаимоотношений основных групп влияния, — считает политолог, кандидат философских наук Андрей Лавров.

Во многом сегодняшняя картина раскладов внутри городской (и отчасти региональной) элиты напоминает суп с фрикадельками. Где фрикадельки — это основные игроки, конгломераты и группы влияния, а все остальные — отдельные игроки и связки, силовики, номенклатура — образуют своего рода «бульон», так или иначе обволакивающий «фрикадельки» по периметру, входящий в их орбиты.

С другой стороны, структура элиты Челябинска — словно слоеный пирог. Здесь есть и межмуниципальные (и даже внутримуниципальные, районного уровня) игроки. И группы, являющиеся частью более сложных и мощных конгломератов регионального уровня. И отдельные игроки с региональным и даже федеральным политическим статусом (например, депутаты Законодательного собрания и Государственной думы), как «привязанные» к областному центру территориально (округ избрания), так и связанные с городом и его территорией, хозяйством через значимые бизнес-интересы. Сюда же наслаиваются крупнейшие промышленные предприятия и просто крупные по меркам Челябинска бизнесмены, не имеющие политического статуса либо представителя во властных структурах.

Подытоживая совокупное мнение экспертов, опрошенных в ходе исследования, можно определить узкий и широкий круги политической элиты Челябинска, влияющей на формирование, принятие и выполнение значимых для города, его элит и жителей решения.

В широкий круг, по мнению части экспертов, входят те, кто обладает соответствующим формальным статусом либо значимыми интересами/собственностью на территории города.

Муниципальный уровень: мэрия — глава Челябинска, часть вице-мэров и руководители ключевых комитетов/управлений; городская дума — председатель и вице-спикеры, руководители ключевых комиссий, несколько (не больше пяти-шести) влиятельных депутатов, руководитель контрольно-счетной палаты города; руководители УВД и прокуратуры города; собственники либо руководители крупнейших субъектов экономики на территории города («Мечел», ЧТПЗ, ЧЭМК, ЮУЖД, ЧТЗ (Уралвагонзавод), КОНАР, «Фортум», Челябинское авиапредприятие, представительство РМК, «Макфа», «Союзпищепром», семья Вайнштейн, Олег Колесников, Дмитрий Еремин, Александр Букреев, Борис Видгоф и т.д.).

Впрочем, стоит отметить, что большая часть из них (прежде всего промышленные гиганты) либо вовсе не принимает участие в политической жизни города, либо ограничивается очень локальным влиянием.

Руководители крупнейших образовательных и медицинских учреждений на территории города (ЮурГУ, ЧелГУ, ЧОКБ, областной онкодиспансер, ОКБ № 3, ГКБ № 1).

Региональный уровень: губернатор Челябинской области, ключевые заместители губернатора, председатель Законодательного собрания области, лидеры региональных отделений крупнейших политических партий, руководители областных управлений ключевых силовых структур (ФСБ, МВД, прокуратура, СК, Росгвардия, УФАС, Росприроднадзор), областного суда, областного арбитражного суда, апелляционных судов, челябинские депутаты Законодательного собрания области.

Федеральный уровень: члены Совета Федерации от Челябинской области, челябинские депутаты Государственной думы.

Всего, по разным подсчетам, в этот широкий круг элиты Челябинска входит около 150-200 человек.

Алексей Ширинкин, политтехнолог, гендиректор информационно-аналитического агентства «Монитор», предлагает добавить в этот список лидеров и актив отделений политических партий, ведущих общественных деятелей и руководителей крупнейших подобных структур (Общественные палаты области и города, ОНФ и так далее), а также руководителей ведущих масс-медиа и топ-блогеров.

«Безусловно, круг получается довольно широкий, — считает он. — Но ведь и структура городской жизни, городского хозяйства, экономики весьма разнообразна. Как и круг вопросов, которые являются значимыми и которые приходится решать».

Узкий же круг лиц, от мнения которых зависит, будет ли принято то или иное решение на уровне города, куда меньше. В него, по мнению экспертов, входят не более 15-20 человек: губернатор Челябинской области, его первый заместитель, председатель Законодательного собрания региона, глава Челябинска, один-два ключевых заместителя главы, председатель городской думы и его первый заместитель, первые руководители региональных силовых структур, лидеры ключевых групп влияния.

«Людей, которые реально решают, чему быть, а чему нет, тех, у которого есть «право вето» на любое решение, буквально единицы, — считает политтехнолог, много лет работавший в Челябинске, а сейчас трудящийся за его пределами. - Губернатор, отчасти глава города, руководитель регионального управления ФСБ, плюс пара наших самых влиятельных олигархов — Виктор Рашников и Александр Аристов. Остальные, по большому счету, вторичны, могут лишь советовать и обладают скорее локальным диапазоном влияния».

Виктор Рашников (фото Илья Московец)

Клан кланом вышибают

Всего по итогам опроса экспертов нам удалось выявить в Челябинске четыре самых крупных и значимых группы влияния, своего рода «городские кланы», которые, по большому счету, и управляют сегодня городом, его экономикой в том или ином виде.

Три из этих групп (мы их условно обозначили как «Советско-калининские», «Магнитогорские» и «Молодогвардейцы») — наиболее крупные, состоят из самостоятельно значимых подгрупп и сообща де-факто занимают доминирующее положение в элитных раскладах Челябинска. Еще одна группа (названная нами «Старая гвардия») состоит из людей влиятельных, но все же по большей части тех, чья политическая карьера прошла пик, и основной задачей которых является не более чем сохранение на какой-то срок уже накопленного статуса-кво.

Впрочем, четырьмя кланами политический ландшафт города не ограничивается. Помимо них в Челябинске достаточно густой «бульон» второго эшелона - экономически сильных и независимых игроков, обладающих определенными политическими интересами и «хотелками».

Кроме того, есть и своего рода «периферия» — это либо игроки, не обладающие полным набором ресурсов, необходимых для участия в действительно большой политике, либо сателлиты существующих городских кланов, а также либо некогда мощные и даже доминирующие, но на сегодняшний день распавшиеся группы влияния, либо группы, которые при определенных раскладах могут вырасти и стать таковыми (если захотят этого).

Без силовиков

Важнейшая деталь — в ходе нашей работы мы решили сознательно вывести из расклада силовиков - по нескольким причинам.

Практически все опрошенные в ходе исследования эксперты признали силовиков (прежде всего к ним относятся ФСБ, прокуратура, СК, МВД, отчасти — ФАС и Росприроднадзор) отдельным фактором, могущим коренным образом влиять на политические расклады в Челябинске и области. И это трудно отрицать.

В то же время было отмечено, что силовиков никак нельзя назвать единой, цельной группой влияния, с общими интересами и яркими лидерами.

«Нет сейчас среди руководителей правоохранительных органов и спецслужб на территории Челябинской области действительно ярких и харизматичных людей, способных стать лидерами для всего разношерстного сообщества, — отмечает один из опрошенных экспертов, предприниматель, более 10 лет проработавший в правоохранительных органах. — Таких, какими по-разному и в разное время, но были экс-прокурор области Александр Войтович, экс-начальник регионального УФСБ Игорь Ахримеев, экс-начальник ГУВД области Павел Григорьев, бывший начальник УВД Челябинска еще в 2000-е Виктор Лесняк и другие».

Причин такого положения дел довольно много. С одной стороны, это противоречивость интересов различных ведомств. С другой — неоднородность даже внутренних структур силовых ведомств. С третьей стороны, принятая на федеральном уровне политика кадровой ротации высшего руководства региональных силовиков (как отметил один из экспертов — «сегодня он здесь, завтра — там») и порой отсутствие собственных интересов (кроме краткосрочных, связанных с той или иной группой влияния).

«Нынешним руководителям региональных силовых структур на самом деле во многом безразличны многие процессы на местах, — подчеркивает тот же экс-силовик, а ныне предприниматель. — Все равно через три-пять лет ротация, значит, главное для них — перейти в результате на вышестоящую позицию».

С четвертой стороны, часть наших собеседников отметили, что на практике конкретные интересы высшего руководства структур, интересы среднего звена и интересы «низовых» исполнителей (в том числе в части взаимодействия с теми или иными группами влияния и игроками) могут как минимум не всегда совпадать, а иногда — и прямо противоречить друг другу.

Александр Аристов (фото Андрей Ткаченко)

«У генерала своя «поляна», у подполковника — своя, у капитана — своя, и видели они друг друга далеко», - отметил эксперт.

С пятой стороны, стоит отметить, что практически у всех челябинских групп влияния (и даже у отдельных игроков) давно сформированы собственные как патрон-клиентские, так и просто личные связи и контакты на самых разных уровнях правоохранительной системы.

По сути значительная часть силовиков инкорпорирована в элитный «бульон» Челябинска и региона, причем как в качестве самостоятельных субъектов влияния, так и в качестве «обслуживающего персонала».

Неофеодальный строй

Важный вопрос — за что, собственно, борются группы влияния в Челябинске и откуда берут на это ресурсы.

Основные активы главных групп влияния и ряда второстепенных игроков так или иначе связаны с прямым контролем территории и финансовых потоков, создающимися и/или проходящими по этой территории, прежде всего та или иная рента в виде коммунальных платежей, розничной и мелкооптовой торговли, работ по благоустройству. На уровне города к этому прибавляется сетевое хозяйство, общественный транспорт (обе отрасли в том числе через контроль над профильными МУПами), управление имуществом, землеоотводы и строительство (как жилищное, так и коммерческое).

Соответственно, и основной задачей групп влияния и отдельных игроков является сохранение/расширение подконтрольной территории и финансовых потоков, с ней связанных. Ключом к этому на уровне муниципального района является контроль над районным собранием депутатов и/или постом главы администрации. На уровне города — контроль над городской думой, ключевыми депутатскими комиссиями (прежде всего по землепользованию и по экономике), постами председателя гордумы и его замов, директоров крупнейших МУПов и как главный приз — постом главы администрации Челябинска.

Борис Дубровский (фото Андрей Ткаченко)

«По большому счету, речь идет о некоем местечковом феодализме, - отмечает Алексей Ширинкин. - А политические расклады в Челябинске — своего рода феодальная карта владений».

Стоит также отметить, что социальный состав нынешнего созыва городской думы в целом однороден. Большую часть депутатов составляют коммерсанты средней руки либо директора ключевых муниципальных предприятий. Что полностью соответствует целям и задачам основных групп влияния и отдельных игроков: захват и контроль территорий и финансовых потоков городского хозяйства с целью получения ренты.

«Этим «четким пацанчикам» осталось разве что огораживание провести, - иронизирует Андрей Лавров. - И тогда неофеодальная картина в Челябинске примет законченный вид».

Об основных группах влияния в Челябинске и их активных участниках — в следующей части «сериала».