Инфекции, которые нас не убили. К 100-летию НИИ вирусных инфекций Екатеринбурга
В этом году Екатеринбургскому НИИ вирусных инфекций исполнилось сто лет. Девяностые институт пережил с трудом и только начинает восстанавливаться.
Санитарно-эпидемиологические службы, организованные при СССР, считались лучшими в мире. Возможно, поставленная эффективная система и наработки тех лет сыграли немалую роль и сегодня, в эпоху коронавируса. О региональной эпидемиологии в разные времена ЕАН рассказал председатель Свердловского отделения Всероссийского научно-практического общества эпидемиологов Виктор Романенко.
Золотые времена СЭС были с 60-х по 80-е
«Санэпидслужба в стране, как и в области, зарождалась с декрета Ленина в 1924 году. Тогда были созданы дезинфекционные станции, отделы при здравоохранении, которые занимались профилактикой инфекционных заболеваний. В последующем эта служба стала самостоятельной. Одним из первых в области главных санврачей была Варвара Быкова, ее сменила Алла Ощепкова. Пожалуй, именно при Ощепковой санэпидслужба получила самое большое развитие. В те времена в каждом районе была организована служба СЭС. При Ощепковой была создана материальная база, лаборатории. Именно в 60-х, 70-х годах зарождалась вирусологическая лабораторная служба, были созданы службы особо опасных инфекций, в дальнейшем получила развитие дезинфекционная служба.
В состав санэпидстанций входили службы по гигиене питания, гигиене труда, детей и подростков. В то время все было подчинено борьбе и профилактике инфекций. Было много вспышек дизентерии, брюшного тифа, молочные, водные вспышки. Я уже не говорю о вспышках дифтерии, кори — непрекращающихся. В то время стали появляться и внутрибольничные вспышки сальмонеллеза, в результате которых погибали дети в стационарах, в роддомах. Приходилось учреждения закрывать и ликвидировать. Проводилось очень много мероприятий гигиенического плана, например, обеспечение населения качественной водой.
Результаты расследований показывали, что массовые вспышки инфекций были из-за того, что вода подавалась из открытого водоема через технические водопроводы не обеззараженной, а в результате недобросовестной работы градообразующих предприятий и владельцев водопроводов техническая вода смешивалась с питьевой. Во времена Аллы Ощепковой очень серьезные мероприятия проводились в отношении молочной продукции. Проблема была в пастеризации: с молочных ферм шла инфицированная продукция, были очень крупные вспышки из-за некачественного молока.
В начале 70-х годов появились программы вакцинопрофилактики таких детских заболеваний, как дифтерия, коклюш, корь, паротит. Появились новые вакцины. Тогда в год регистрировалась 100 тыс. случаев заболеваний корью в год. Сегодня в области почти нет кори. Случаев заражения дифтерией регистрировалось по 50-80 тыс. в год, была высокая летальность. Сегодня нет ни одной дифтерии.
Свердловская область одна из первых победила полиомиелит
В 70-х служба перешла к плановой работе. До этого задача заключалась в ликвидировании конкретных очагов: в дошкольных учреждениях, в школах, на предприятиях. Была организована система мероприятий по эпиднадзору, это позволяло бороться с единичными случаями. Когда стали эти случаи выявлять, оказывалось, что причиной становилась инфицированная продукция: вода, птица, яйцо с птицефабрик. Это позволило проводить профилактически упреждающие мероприятия. Так были практически решены проблемы с брюшным тифом — вспышек не стало. До этого по 200-300 случаев на 100 тыс. человек регистрировалось ежегодно. В 60-х гепатиты просто захлестнули область: в одном Екатеринбурге было пять инфекционных больниц только для госпитализации больных гепатитом. Сегодня нет ни одной гепатитной больницы, это единичные случаи. Мы можем говорить не о борьбе со всеми этими болезнями, а именно о профилактике.
Эти мероприятия привели к ликвидации полиомиелита на территории Свердловской области — мы были одним из первых регионов, где был решен этот вопрос. Также были решены вопросы с корью, паротитом, краснухой.
В восьмидесятых Аллу Ощепкову сменил Борис Никонов, у него была тоже очень сильная команда. Служба получила самостоятельность, она была независима от здравоохранения и стала федеральной, что позволило более решительно проводить профилактические мероприятия, например, на закрытых предприятиях. К началу 90-х был создан закон о вакцинопрофилактике — первый в России. Через три года появился федеральный закон, который регламентировал проведение профилактических прививок против конкретных инфекций.
100 лет Екатеринбургскому НИИ вирусных инфекции
В этом году Екатеринбургскому НИИ вирусных инфекций Роспотребнадзора исполнилось 100 лет. Он был задуман как институт, который занимался проблемами полиомиелита. В 20-е - 30-е годы прошлого века эта болезнь была очень распространена.
В 80-е годы были профилактории и детские санатории, в которых страшно было на людей смотреть: очень много было больных на инвалидных колясках. В это время только начала создаваться вакцина. Но пока строили НИИ, появилась вакцина в Москве, началось перепрофилирование. Институт стал заниматься проблемами гриппа, кори, клещевого энцефалита — это наша региональная проблема.
Были созданы отдельные лаборатории на разные инфекции. Люди, которые работали в этих лабораториях, внесли большой вклад в искоренение краснухи, кори, паротита. У института было тесное взаимодействие с эпидслужбой. Все, что разрабатывалось в науке, тут же реализовывалось на практике. В последующем при институте организовалось производство, которое занималось выпуском диагностических препаратов, были разработаны технологии производства гамма-глобулина, вакцины от клещевого энцефалита. Роль института в 60-е - 80-е переоценить нельзя.
В 90-е года учреждение переживало не самые простые времена. Люди разъехались, зарплаты не было, кто-то ушел в практику, начал преподавать. Оставались единицы. Сейчас институт начинает восстанавливаться, его отдали под юрисдикцию новосибирского института «Вектор». Это даст определенный толчок в развитии. Думаю, что институт восстановит былую славу.
Сибирская язва не самое страшное из того, что случалось в регионе
Это была локальная ситуация, разовая локализация очага, произошла она достаточно быстро. С одной стороны, было сложно, потому что вспышка массовая. Но бороться с теми же корью, паротитом, краснухой гораздо сложнее. Это не ликвидация очага, а ликвидация вспышек по всей области, когда необходимо провести мероприятия в каждой деревне, поселке.
Для того, чтобы мы на сегодняшний день мы жили спокойно, была проведена огромнейшая работа. У нас остались проблемы, например, ветреная оспа, с которой мы не можем до конца справиться. Хотя знаем, что надо сделать, все понимаем, но нет ресурсов, нет отечественной вакцины. Импортная вакцина поставляется нерегулярно и не финансируется из федерального бюджета. Она не каждому доступна на сегодняшний день. Мы также не можем справиться с папилломавирусной инфекцией, которая приводит к раку шейки матки. А это по сути вакцина от рака, и таких у нас две. Вакцина от гепатита В — это вакцина от рака печени. Как только мы начали прививать от гепатита В, у нас исчезла первичная гепатоцеллюлярная карцинома. Если бы развернули вакцинацию против папилломы, как, например, в Австралии, у нас бы уже могло быть снижение инфекции и меньше заболеваний раком матки. Но отечественной вакцины тоже нет, а импортная достаточно дорогая.
В регионе мы управляем 18 инфекциями. Но коронавирус пока неуправляем
Сегодня мы впереди России. Если в национальном календаре 12 инфекций, в Свердловской области мы профилактируем 18. Это клещевой энцефалит, гепатит А, ветряная оспа, папилломавирусная инфекция.
Мы наработали опыт работы по ликвидации опасной инфекции брюшного тифа, по снижению заболеваемости гриппом.
Последняя пандемия гриппа в 2009 году показала нам, что система уже была разработана: область была обеспечена теми же аппаратами ИВЛ. Этот вопрос решался. На сегодняшний день мы не управляем коронавирусной инфекцией. Можем управлять, например, гриппом, ведь эпидемий нет. Мы контролируем все эти 18 инфекций, мы можем сказать, что вспышек не будет. Но в ситуации с коронавирусом мы так сказать не можем, этот вирус появился впервые в популяции человека, популяция вся восприимчива к этому вирусу. Те мероприятия, которые мы сейчас отчаянно проводим, к сожалению, не могут ликвидировать или локализовать эту инфекцию и управлять ею, свести до единичных случаев.
Те люди, которые соблюдали режим самоизоляции, в равной степени подвержены риску заболеть инфекцией коронавируса, как и те, кто ее не соблюдал. У соблюдающих режим риск заболеть меньше, но они точно так же восприимчивы к вирусу. Предупредить инфекцию можно только дальнейшими изоляционными мероприятиями либо средствами индивидуальной защиты. Переболевшие в легкой форме, бессимптомные носители — они приобрели какой-то иммунитет, защитный или нет. Доля заболевших мала. Конечно, вся эта ситуация будет продолжаться все лето. Самое главное - устоять осенью, перед второй волной, которая, скорее всего, будет.
В вакцины быстро перестают верить
Клещевого энцефалита все боялись, появилась вакцина, все сказали: «Да ну, это все ерунда». Было 100 тыс. случаев заболевания корью, сейчас нет ни одного, люди говорят: «А чего мы будем прививаться, кори-то нет». Люди перестали прививаться, и два года назад в Екатеринбург вернулась корь, была небольшая вспышка. Говорят: «Чего это вы мучаетесь со СПИДом, не можете проблему решить? С каждым годом все больше и больше. Дайте вакцину, мы все привьемся». Я уверен, что, если завтра будет вакцина против СПИДа, прививаться не будут. Пока существует беда, пока пахнет жареным, люди реагируют. Как только отступает, у людей пропадает желание заниматься профилактикой. В то время, как у людей, которые прививаются, иммунная система становится крепче, они не болеют даже другими болезнями. Люди, привитые от гриппа, реже болеют ОРЗ.
Если пожилое население не будет прививаться от гонококковой инфекции, которая вызывает пневмонию, они не будут подготовлены к следующей волне коронавируса. Сегодня пневмонии — это 24% лабораторно подтвержденных коронавирусных инфекций. Все остальное — пневмококковая инфекция, против которой просто необходимо проводить прививки».
