Забастовка горняков на бокситовой шахте со сказочным названием заставляет еще раз вспомнить о социальной ответственности бизнеса. Чуть больше года назад управляющий директор ОАО «Североуральский бокситовый рудник» Виктор Васильевич Радько в интервью нашему агентству рассказывал о достижениях предприятия в области социального партнерства в 2006 году, хвалился стопроцентным исполнением коллективного договора и называл социальный пакет, предлагаемый наемным работникам, лучшим среди группы предприятий СУАЛа. Что же произошло в марте 2008 года, почему шахтеры - люди, мягко говоря, не самые изнеженные, пошли на незаконную, то есть заведомо проигрышную, забастовку?
Забастовки на предприятиях Объединенной компании «РУСАЛ» не редкость. В 2006 году металлурги Уральского алюминиевого завода пикетировали администрацию Каменска-Уральского, требуя повышения зарплаты и выполнения тарифного соглашения. А хроника трудовых конфликтов на «алюминиевых» предприятиях начинается с «лихих девяностых» лет прошлого столетия. В Североуральске бастовали из-за тяжелых условий труда, здесь останавливали отгрузку руды, протестуя против путчистов. Наконец, в 2003 году шахтеры потребовали повышения заработной платы, снижения нормы выработки и прекращения работы по выходным дням. Тогда в разрешении конфликта между собственником и рабочими огромную роль сыграл губернатор Свердловской области Эдуард Россель, а тема социальной ответственности бизнеса стала долгоиграющей в информационной повестке дня нашего региона.
В марте этого года, после того, как ночная смена «Красной шапочки» отказалась подниматься из шахты, и обеим сторонам - и РУСАЛу, которому теперь принадлежит «Севуралбокситруда», и забастовщикам - стало ясно, что быстро договориться не удастся, губернатор на своей традиционной встрече с прессой очень жестко обозначил позицию региональных властей. Первое лицо Среднего Урала напомнил, что предупреждал новый менеджмент, взявшийся за рычаги управления предприятия после слияния СУАЛа и РУСАЛа, что в Североуральске сложились определенные отношения между трудящимися и управленцами, с уральцами необходимо находить общий язык, а не пытаться «сломать». Видимо, к словам губернатора не прислушались. Результат, как говорится, налицо.
Безусловно, у директората СУБРа своя точка зрения на происходящее. Судя по квиткам на зарплату, которые предоставила администрация предприятия журналистам, североуральским шахтерам остается только с жиру беситься. Дескать, средняя зарплата зашкаливает за тридцать тысяч рублей в месяц, а то и за сорок. А то, что сами горняки утверждают, что их зарплаты ровно вполовину меньше, «так работать надо лучше».
С этим тезисом, кстати, не поспоришь. Без увеличения производительности труда ни Североуральск, ни Свердловская область, ни Россия в целом не сделает того рывка, который необходим для процветания экономики страны. Инвестиции в технологию, в «железо», безусловно, важны на любом предприятии. Но точно так же на любом предприятии основным средством производства является человек. От его настроения, здоровья, уверенности в завтрашнем дне будет зависеть, оправдаются ли вложения в «железо».
Между тем с вложениями в человека, похоже, на СУБРе, да и на других предприятиях РУСАЛа, находящихся на территории области, все обстоит далеко не так благополучно, как в 2006 году. Вот всего лишь один пример: РУСАЛ отказывается от содержания детских загородных лагерей отдыха. И этот факт стал предметом тревоги председателя областного правительства. Виктор Кокшаров заявил, что именно из-за того, что собственники не желают вести грамотную социальную работу и обеспечивать собственных работников и их детей полноценным отдыхом и возможностью поправить здоровье, в итоге возникает скандальное противостояние собственников предприятия и трудового коллектива, как это случилось на предприятии «Севуралбокситруда».
Североуральцы всерьез обсуждают вопрос - останется ли жизнь в Североуральске, если РУСАЛ выполнит угрозу и выведет активы - слухи об этом упорно циркулируют в городе. Думается, до этого не дойдет - такая социальная безответственность могла сойти с рук в пресловутые девяностые, но никак не в 2008 году.
Мы обратились к экспертам с одним вопросом: как они расценивают акцию протеста шахтеров: как ЧП, нехарактерное для нашего времени, или как закономерный итог неверных управленческих решений администрации СУБРа?
Владимир Таскаев, депутат Государственной Думы РФ: «Трудовой конфликт стал социальным»
- Конфликт на СУБРе перерос рамки трудового спора между работниками и администрацией, это социальный конфликт. Ведь остановка работы на шахтах затрагивает интересы всего города, а не только шахтеров или членов их семей. Может быть, работодателю стоило несколько смягчить позицию, тем более что сами шахтеры, а я с ними встречался, и разговаривали мы откровенно, понимают, что продолжение конфликта ведет их в тупик. «Золотарев заводит нас раком за камень», - это их слова. Сильно осложняет переговоры, на мой взгляд, то, что нормального общения, информирования рабочих на СУБРе не было. Это породило домыслы, недоверие и в конечном итоге многие горняки продолжают упорствовать просто потому, что не верят уже ни одному слову администрации.
Забастовки на предприятиях Объединенной компании «РУСАЛ» не редкость. В 2006 году металлурги Уральского алюминиевого завода пикетировали администрацию Каменска-Уральского, требуя повышения зарплаты и выполнения тарифного соглашения. А хроника трудовых конфликтов на «алюминиевых» предприятиях начинается с «лихих девяностых» лет прошлого столетия. В Североуральске бастовали из-за тяжелых условий труда, здесь останавливали отгрузку руды, протестуя против путчистов. Наконец, в 2003 году шахтеры потребовали повышения заработной платы, снижения нормы выработки и прекращения работы по выходным дням. Тогда в разрешении конфликта между собственником и рабочими огромную роль сыграл губернатор Свердловской области Эдуард Россель, а тема социальной ответственности бизнеса стала долгоиграющей в информационной повестке дня нашего региона.
В марте этого года, после того, как ночная смена «Красной шапочки» отказалась подниматься из шахты, и обеим сторонам - и РУСАЛу, которому теперь принадлежит «Севуралбокситруда», и забастовщикам - стало ясно, что быстро договориться не удастся, губернатор на своей традиционной встрече с прессой очень жестко обозначил позицию региональных властей. Первое лицо Среднего Урала напомнил, что предупреждал новый менеджмент, взявшийся за рычаги управления предприятия после слияния СУАЛа и РУСАЛа, что в Североуральске сложились определенные отношения между трудящимися и управленцами, с уральцами необходимо находить общий язык, а не пытаться «сломать». Видимо, к словам губернатора не прислушались. Результат, как говорится, налицо.
Безусловно, у директората СУБРа своя точка зрения на происходящее. Судя по квиткам на зарплату, которые предоставила администрация предприятия журналистам, североуральским шахтерам остается только с жиру беситься. Дескать, средняя зарплата зашкаливает за тридцать тысяч рублей в месяц, а то и за сорок. А то, что сами горняки утверждают, что их зарплаты ровно вполовину меньше, «так работать надо лучше».
С этим тезисом, кстати, не поспоришь. Без увеличения производительности труда ни Североуральск, ни Свердловская область, ни Россия в целом не сделает того рывка, который необходим для процветания экономики страны. Инвестиции в технологию, в «железо», безусловно, важны на любом предприятии. Но точно так же на любом предприятии основным средством производства является человек. От его настроения, здоровья, уверенности в завтрашнем дне будет зависеть, оправдаются ли вложения в «железо».
Между тем с вложениями в человека, похоже, на СУБРе, да и на других предприятиях РУСАЛа, находящихся на территории области, все обстоит далеко не так благополучно, как в 2006 году. Вот всего лишь один пример: РУСАЛ отказывается от содержания детских загородных лагерей отдыха. И этот факт стал предметом тревоги председателя областного правительства. Виктор Кокшаров заявил, что именно из-за того, что собственники не желают вести грамотную социальную работу и обеспечивать собственных работников и их детей полноценным отдыхом и возможностью поправить здоровье, в итоге возникает скандальное противостояние собственников предприятия и трудового коллектива, как это случилось на предприятии «Севуралбокситруда».
Североуральцы всерьез обсуждают вопрос - останется ли жизнь в Североуральске, если РУСАЛ выполнит угрозу и выведет активы - слухи об этом упорно циркулируют в городе. Думается, до этого не дойдет - такая социальная безответственность могла сойти с рук в пресловутые девяностые, но никак не в 2008 году.
Мы обратились к экспертам с одним вопросом: как они расценивают акцию протеста шахтеров: как ЧП, нехарактерное для нашего времени, или как закономерный итог неверных управленческих решений администрации СУБРа?
Владимир Таскаев, депутат Государственной Думы РФ: «Трудовой конфликт стал социальным»
- Конфликт на СУБРе перерос рамки трудового спора между работниками и администрацией, это социальный конфликт. Ведь остановка работы на шахтах затрагивает интересы всего города, а не только шахтеров или членов их семей. Может быть, работодателю стоило несколько смягчить позицию, тем более что сами шахтеры, а я с ними встречался, и разговаривали мы откровенно, понимают, что продолжение конфликта ведет их в тупик. «Золотарев заводит нас раком за камень», - это их слова. Сильно осложняет переговоры, на мой взгляд, то, что нормального общения, информирования рабочих на СУБРе не было. Это породило домыслы, недоверие и в конечном итоге многие горняки продолжают упорствовать просто потому, что не верят уже ни одному слову администрации.
Валерий Савельев, депутат Палаты представителей Законодательного собрания Свердловской области:
- На мой взгляд, любая забастовка - это всегда ЧП, независимо от того, была ли акция протеста согласована с руководством предприятия, или произошла стихийно, как на шахте СУБРа. Стоит учитывать, что там недавно появился новый профсоюз, к тому же, независимый. Его лидерам надо было как-то проявить себя, завоевать авторитет рабочих. В этом помогла прошедшая забастовка.
Требования шахтеров повысить зарплату выше уровня рынка, на мой взгляд, трудновыполнимо, учитывая, что для РУСАЛа североуральское месторождение, скорее, убыточный актив. Кроме того, как показывает статистика, в Свердловской области средняя заработная плата растет быстрее, чем у жителей других регионов УрФО. Так, за прошедший год она увеличилась на 31 процент.
Считаю, что должен быть конструктивный разговор между рабочими шахт и администрацией предприятия, в ходе которого стороны придут к компромиссу, который устроит обе стороны.
Константин Устиловский, политолог: «Я думаю, что надо глубже разбираться в этой ситуации»
- Вообще трудовые конфликты - это естественный процесс, но я бы лично сказал, что сегодня забастовка как форма решения трудового конфликта - это нехарактерное для России явление. Еще лет десять назад это было понятно и объяснимо, но за это время были созданы совершенно нормальные, законодательно определенные, структурированные механизмы решения трудовых конфликтов. Поэтому я допускаю, что в этой ситуации вообще правых нет. Шахтеры, безусловно, нарушают установленный порядок трудовых споров. Но и СУБР проявляет излишнюю жесткость в переговорном процессе. Поэтому я думаю, что преодолеть эту конфликтная ситуацию можно только за счет того, что обе стороны пойдут навстречу друг другу. То, что происходит в Североуральске сейчас - это аномалия.
Андрей Ветлужских, председатель Федерации профсоюзов Свердловской области: «Голодовка - это не метод решения вопросов»
- Конфликт на СУБРе закономерен, но это закономерность чрезвычайной ситуации. Десятки людей до сих пор находится в голодовке. Понятно, что недопустимо, когда люди вынуждены голодать. Голодовка - это не метод решения вопросов. Мы не раз говорили, что надо через переговоры, а не через акции протеста решать те или иные вопросы между работодателем и подчиненными. Тем более в данном случае требование голодающих - проведение собрания - совершенно нормальное! Проведение собрания - приемлемая форма решения проблем. Должна быть нормальная конференция с обсуждением вопросов и выставлением тех или иных требований работодателю. Непонятно, почему шахтеры применили сразу радикальные способы протеста, когда не пройдены предварительная стадия переговоров.
