РИА «Европейско-Азиатские Новости» на ДзенеРИА «Европейско-Азиатские Новости» вКонтактеРИА «Европейско-Азиатские Новости» в ОдноклассникахРИА «Европейско-Азиатские Новости» в ТелеграмРИА «Европейско-Азиатские Новости» в YouTubeРИА «Европейско-Азиатские Новости» в RuTube
[18+]
Опубликовано: 6 сентября 2020 в 09:00

«Мы — возможно, последний шанс для развития Челябинской области»

© Данил Рахимов, Дмитрий Толстошеев специально для ЕАН

— Александр Леонидович, сколько лет вашей жизни связано с Южно-Уральским государственным университетом?

— Давайте считать. 15 лет, с 2005 года, я ректор ЮУрГУ. До этого шесть лет был проректором университета по научной работе. До этого еще три года был деканом приборостроительного факультета. Два года был заведующим кафедрой Информационно-измерительная техника», на которой работал до этого 11 лет. Аспирантуру закончил в 1981 году. А впервые переступил порог тогда еще Челябинского политехнического института в 1969 году. Получается, 51 год.

— Как, на ваш взгляд, за эти полвека поменялись задачи, стоящие как непосредственно перед ЧПИ-ЮУрГУ, так и в целом стоящие перед системой высшего образования в стране?

— При всех изменениях, произошедших за это время и у нас в вузе, и со страной в целом, в плане задач на самом деле поменялось не так уж много.
Когда я еще учился в школе, в СССР был фактически культ науки, научных достижений. Мы начали осваивать космос, запускать спутники, космические корабли. В школах очень активно развивалось физико-математическое образование. И, конечно, все эти достижения пропитывали сердца людей, их души, и — мозги. Почти все стремились кем-то стать, вырасти, чего-то достичь. Не столько в плане какого-то личного благосостояния, сколько быть полезным.
У нас в деревне в школе был учитель астрономии. Простой, в общем-то, человек. Но у него старший сын закончил Новосибирский государственный университет и работал в академгородке, одна из дочерей закончила Уфимскую консерваторию, стала музыкантом. Вторая дочь — в той же Уфе закончила университет по специальности, связанной с английским языком. Младший сын закончил наш челябинский ЧИМЭСХ — институт механизации и электрификации сельского хозяйства (ныне Южно-Уральский государственный аграрный университет — прим. ЕАН).
И когда я, 17-летним мальчишкой из школы в деревне Сафакулево, поступил на приборостроительный факультет в ЧПИ, уже тогда считавшимся очень сильным вузом, то, конечно, прошел хорошую школу.
Такую, что первая моя научная работа на кафедре, где я к тому времени проработал полгода, была связана с созданием наземного комплекса для испытаний системы управления межконтинентальной баллистической ракеты морского базирования. Для этого меня отправили в Миасс. Мне было-то 22 года…

— Не боялись в те годы доверять столь подобные задания совсем молодым специалистам?

— Доверяли. И уже через полгода сделали ответственным исполнителем. В подчинении которого было 15 человек. Два с половиной года я жил в гостинице в Миассе, трудился вместе с сотрудниками «макеевского» КБ (сейчас — государственный ракетный центр имени Макеева, — прим. ЕАН). И это тоже была великолепная школа.
Я всё это вот к чему.
И тогда, и сейчас задача и нашего университета, и всей системы образования, в том числе высшего образования, сводятся к следующим вещам: производству знаний, подготовке умных, талантливых и образованных людей, специалистов, к созданию крупных инновационных проектов, и — к выполнению функции социального лифта. Тогда эти механизмы был одни, сейчас немного другие, но смысл не поменялся.

— А сейчас такого нет?

— Почему нет? Есть. И задачи государственного масштаба потихоньку возвращаются, и многие другие проекты появились. И действительно талантливых студентов, поверьте, сейчас не меньше, чем в советские годы.
Конечно, сейчас у нас другая страна, и у людей появилось невероятное количество самых разных жизненных возможностей. Сейчас мы, вероятно, не так зациклены на какой-то общей пользе, больше можем думать о себе, о своих личных желаниях, развитии, материальном благополучии, качестве жизни.
Наш вуз уже давно не «просто» политехнический институт, а большой универсальный университет.
Но, повторюсь, главная задача перед нами все та же — подготовить человека так, чтобы он смог себя максимально реализовать. При этом мир развивается, меняется, и нам в ЮУрГУ нельзя стоять на месте.

— Одна из постоянных «переменных» — рынок труда. Как Южно-Уральский государственный университет чувствует себя на нём?

— В целом мы хорошо себя здесь чувствуем. Наши выпускники востребованы, уровень их зарплат достаточно высок. За лучших студентов работодатели конкурируют между собой.

— В СССР задачу по трудоустройству выпускников вузов во многом решала система распределения. Сейчас её в прежнем виде, по сути, не существует…

— Но у нашего университета при этом заключено около трех тысяч договоров с предприятиями о подготовке специалистов.

— Около трех тысяч договоров?

— Именно. Просто мы, несмотря на все сложности последних десятилетий, никогда не разрывали связей с производством, с бизнесом, с предприятиями в самых разных отраслях. И обзаводились новым связями. В итоге лучших студентов «разбирают» уже на первых курсах.

Одни профессии меняются либо вовсе исчезают, другие появляются. И это обновление в последние годы все ускоряется...

— Мы очень внимательно отслеживаем то, что происходит на рынке труда, то, как меняются профессии, требования к специалистам, смотрим различные прогнозы того, какие изменения ждут нас в дальнейшем. И думаем, как корректировать программы обучения, как их модифицировать, изменить, улучшить.

Не мешает ли вам существующая система государственных образовательных стандартов, которая наверняка не успевает за меняющимися требованиями к профессиям, к специальностям?

— Знаете, стандарты не мешают. У вузов была и есть возможность, выполняя требования образовательного стандарта, адаптировать предметы, курсы и лекции так, чтобы соответствовать и стандарту, и тем требованиям, которые предъявляет к профессии рынок труда, работодатели. Всегда в государственном стандарте есть определенная доля свободы, того, что вуз может «вложить» сам, исходя из своего видения того, какими навыками и компетенциями должен обладать выпускник.
Могу привести в пример многолетнее сотрудничество ЮУрГУ с компанией EMERSON — мировым лидером в области автоматизации. Я в свое время лично провел несколько раундов переговоров с ними, мы целый год готовили образовательную программу, учитывающие требования компании к специалистам того или иного направления, специальности. В итоге у нас получилась образовательная программа мирового уровня! И от своих коллег по ЮУрГУ я требую именно этого — чтобы наши программы обучения соответствовали не просто госстандарту, но мировому уровню, мировым стандартам и требованиям. И уже могу говорить о том, что целый ряд программ в ЮУрГУ именно такого качества.
Честно говоря, я думаю, что сильнейшим российским университетам, институтам, там, где есть серьезные традиции, научные школы, образовательные стандарты по большому счету не очень-то и нужны. Но в России более 700 вузов, и далеко не все из них... Вот тем, кто послабее, госстандарты действительно необходимы. Чтобы они не забывали, чему они вообще должны учить по той или иной специальности.
Если же говорить о будущем профессий, о том, как они будут меняться, то с определенностью можно сказать, что во все сферы человеческой деятельности проникнут информационные технологии, причем на совершенно новом уровне. Это касается любых профессий — технических или творческих, связанных с естественными науками или с гуманитарными.
Конечно, изменения коснутся не только университетов, но и наши общеобразовательные школы. Потому что, как ни крути, основы образования закладываются именно там.

Вы говорите о мировом уровне, который требуется от образовательных программ. В то же время в ЮУрГУ с каждым годом учится все больше иностранных студентов. И это не только граждане республик бывшего СССР, но и представители дальнего зарубежья. Зачем они ЮУрГУ? Это способ заработка для вуза, прокачивание образовательных компетенций, решение геополитических задач?

— И то, и другое, и даже третье. Все взаимосвязано.
Конечно, иностранные студенты приносят нашему университету определенные, и довольно неплохие, деньги. Работа с иностранными студентами, безусловно, увеличивает наш опыт.
Что же до геополитики… Сейчас Южно-Уральский государственный университет занимает 700-800-е позиции в различных рейтингах ведущих университетов мира. Наша задача — достигнуть уровня топ-500 к 2025 году. И в этом плане сотрудничество с университетами из других стран, совместные научные коллаборации, подготовка иностранных студентов приближает нас к этой цели. ЮУрГУ должен стать без всяких скидок университетом мирового уровня, а для них работа с иностранными студентами — это само собой разумеющееся.
К тому же, обучая иностранцев, мы, с одной стороны, привязываем их к нашей стране, нашей культуре, и создаем себе союзников на долгие годы. А с другой — Россия получает возможность лучших из иностранных студентов, лучшие молодые мозги и таланты оставлять у себя, увеличивая теперь уже наш человеческий капитал. Так, как это делают в тех же США или Европе.

Что именно вы имеете в виду?

— Наличие на той или иной территории сильных образовательных структур — школ, вузов — является важным фактором успеха территории, благополучия, уровня жизни в ней, и даже уровня безопасности.
Давайте я попробую пояснить на достаточно известных в мировой практике примерах.
В США есть два города, чья «родословная» довольно близка Южному Уралу — Питтсбург и Детройт. Оба, каждый в свое время — ведущие индустриальные центры страны, классический «ржавый пояс» США. Питтсбург — столица американской металлургии, Детройт — автомобилестроения.
Оба эти города пережили сложные времена, когда их «базовые» отрасли оказались в упадке, а продукция предприятий перестала быть востребованной. Но в Питтсбурге было в общей сложности 23 учреждения высшего образования, при этом 2 из них входили в топ-200 в мире. А в Детройте — всего 9 вузов, при этом ни один из них в топ-200 не входил.
Питтсбург, его жители и власти города и штата смогли в итоге адаптироваться к произошедшим изменениям. Да, убыль населения с 1980-го года составила 20 процентов, но ставка на образование и новые отрасли экономики привела к тому, что город изменил свое лицо, и превратился в экологически благополучную территорию с сильной экономикой (медианный доход населения — около 47 тысяч долларов в год). А Детройт, увы, и населения потерял больше (минус 44 процента с 1980-го года), и доходы там почти в два раза ниже (медианный — около 26 тысяч долларов в год), а преступность — в два раза выше (67 преступлений в год на 1000 жителей против 37 в Питтсбурге). Более того, Детройт в 2013 году пережил банкротство, и сейчас только-только начинает выкарабкиваться из этой ямы.
Данные, как вы понимаете, не мои, а наших уважаемых коллег из Гарвардского университета.
Есть и третий пример — Бостон, где находятся Гарвард и Массачусетсткий технологический университет — два ведущих университета в мире, а также много других достойных вузов. Когда-то это была мануфактура, типа нашего Иваново. Бостон также пережил непростые времена. Но в итоге вышел из них с блеском.
Я убежден, что на судьбе городов, на их успешности или неуспешности, прямо сказалось наличие или отсутствие качественных университетов. Для Челябинской области это более чем актуально, потому что пока что мы движемся, к сожалению, в сторону Детройта…

Почему?

— Вот смотрите. Сейчас только 79 процентов выпускников школ Челябинской области получают высшее образование на территории региона. Для сравнения: в Свердловской области этот показатель равен 108 процентам, а в Томской — 189 процентам. Иными словами, если из Челябинской области школьники (прежде всего самые лучшие, самые талантливые) уезжают получать высшее образование, то к нашим соседям и особенно к томичам — наоборот приезжают из других регионов. У какой из областей лучше стратегические перспективы?

Но в Москву или Санкт-Петербург все равно будут уезжать. И после школ, и после окончания наших вузов.

— Правильно, будут. Но ведь большинство останется здесь. И задача — воспитать достаточный количественно и качественно «средний слой», основную массу, которая и будет делать результат.
Образование и наука, если они мирового уровня, дают не только кадры и технологии, но и привлекает в регион инвесторов. Все то же сотрудничество с EMERSON, и не только с ними, тому пример. Современный высокотехнологичный бизнес, производство, основанное на пятом-шестом технологических укладах с бОльшей вероятностью разместится именно там, где уже есть подходящие кадры и есть база для их подготовки на самом высоком уровне.

Возможно ли превращение вузов в драйвер развития региона без участия властей?

— Власти и университеты должны это делать вместе — развивать регион. Понимать, как использовать нас, где помочь создать среду для развития — задача для руководства региона. У властей на всех уровнях есть возможности влиять в любую сторону — и в хорошую, и в плохую. В ЮУрГУ это хорошо понимают, и помнят.
Скажем, Петр Иванович Сумин (губернатор Челябинской области в 1996-2010 годах, — прим. ЕАН) в свое время помог с ресурсами на достройку главного корпуса, университетского шпиля, выделил средства из областного бюджета для приобретения первого нашего мощного электронного микроскопа, сумма была 700 тысяч долларов.
Михаил Юревич (губернатор Челябинской области в 2010-14 годах, — прим ЕАН), по сути, ради каких-то мелких корыстных интересов испортил площадь перед памятником Курчатову, где построили странный торговый комплекс, и угробил как планы университета по развитию кампуса, так и возможность для архитектурного завершения главной улицы города — проспекта Ленина.
А вот Борису Александровичу Дубровскому, которого сейчас много ругают, лично я благодарен. Мы долго не могли найти средства на строительство новых общежитий, а его, пусть и не реализовавшаяся идея с проведением саммитов стран ШОС и БРИКС в итоге помогла нам привлечь федеральное финансирование, и построить замечательные, лучшие среди вузовских в нашей стране, общежития.

А как складываются ваши отношения с Алексеем Текслером?

— Два момента.
Первое — Алексей Леонидович впервые на уровне главы региона лично участвовал в защите отчета университета перед международным экспертным советом. Председателем которого была вице-премьер правительства России Татьяна Голикова, её заместителем — занимавший тогда пост министра образования и науки Михаил Котюков, и в работе которого участвовали серьезные зарубежные профессора. Такое личное участие — редкий случай, и безусловно, глава региона помог нам.
Второе — в отличие от предыдущих губернаторах, Алексей Текслер смог реанимировать соглашение и выделение грантов от Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) ученым Челябинской области на сумму в 50 миллионов рублей, а также дополнил федеральные гранты региональными на такую же сумму. Также он выделил 70 миллионов рублей из областного бюджета на начало работы научно-образовательного центра УрФО, куда кроме нашей области входят Свердловская и Курганская). Кроме того, готовится программа поддержки региональной науки до 2024 года, в которой, насколько я знаю, заложено финансирование 350 миллионов рублей в год.
Это мощная поддержка, за которую я губернатору очень благодарен. Мы надеемся, что сотрудничество областных властей и университетов региона, научного сообщества, продолжится. И поможет в итоге развитию всей области.

Речь только о ЮУрГУ как драйвере развития региона? Или все-таки о качественном росте всей университетской среды?

— Нет, речь не только о нас. Пусть развиваются все — и мы, и наши коллеги.
Я вижу, что в рамках, например, программы стратегического академического лидерства, приходящей на смену программе «5-100» (в которой наш университет участвовал), возможно согласованное развитие трех ведущих университетов региона — ЮУрГУ, Челябинского госуниверситета и Магнитогорского государственного технического университета. У каждого изнас есть свои сильные стороны, сильные факультеты, специалисты, ученые. Надо кооперироваться, объединять усилия.
Давайте говорить прямо: металлургия и другие индустрии максимум четвертого технологического уклада Челябинскую область не спасут, не вытащат. Особенно в условиях, когда во всем мире вовсю утверждается уже шестой технологический уклад.
Именно высшее образование и наука — единственный шанс для Челябинской области выйти на тренды опережающего развития — образовательные, научно-технологические, экономические, социальные — а не стать, по большому счету, колонией, пригородом того же Екатеринбурга уже в обозримом будущем.
almaceramica
Главные новости
В мэрии рассказали, где собираются найти деньги на строительство метро в ЕкатеринбургеВладелец свердловского завода обвинил федералов в дефиците масла и молокаСвердловское заксобрание вернуло транспортный налог на малолитражкиБюджет Свердловской области на трехлетку принят в первом чтенииБюджетом Свердловской области на 2025 год предусмотрено 300 млрд на социалкуЧто нужно знать екатеринбуржцам, отправляясь в Камбоджу. Лайфхаки от ЕАН