Дмитрий Стровский, объявивший голодовку в знак протеста против закрытия школы № 199 «Приоритет», делится с читателями ЕАН своими наблюдениями и мыслями по поводу разразившегося в Екатеринбурге «образовательного скандала». «Дневник» голодающего профессора обновляется ежедневно. Следите за событиями.
3 сентября 2009 года
«Иногда мне кажется, что все происходящее со мной в последнее время, происходит... с кем-то другим. Телекамеры, магнитофоны, микрофоны... С непривычки все это кажется странным. Когда утром шел в университет, на место голодовки, обратил внимание, что некоторые люди как-то пристально всматривались на меня. По-моему, накануне они внимательно смотрели телевизор. А там, какую программу не включи - репортажи о голодовке. Ну просто как у Ильфа и Петрова: «Гражданин О. Бендер попал под лошадь». Бендеру было легче! К нему если и было внимание, то только со стороны Кисы Воробьянинова и мадам Грицацуевой. Ко мне за комментариями обращаются куда как чаще...
Правда, во второй день звонков было все-таки поменьше, чем накануне. Понимаю журналистов: новости надо «поддерживать», а когда некий индивид, пусть даже «статусный» голодает ни первый день, то процесс развивается как бы по накатанной. Оттого и активность СМИ потихоньку падает. М-да... Очень хочется сегодня не повышенного внимания. Важно, чтобы мою инициативу поддерживали профессиональные сообщества журналистов, пиарщиков, преподавателей... Не мое же личное это дело, в конце концов, добиваться правового решения вопроса. Он же уже давно перешел в разряд государственно-политических.
Но общества, как такового, в России нет: люди разобщены, концентрации сил не происходит. Это вам не Финляндия или Англия с их уважением к свободе личности и праву. Доведись начаться такой же голодовке где-нибудь в Оксфорде, через считанное число часов на место события подтянулись бы сотни людей из разных городов и весей. Такова тамошняя традиция, основанная на понимании людьми важности закона. У нас же закон традиционно подминала мораль. Его, бедолагу, кто только не нарушал: и каленым железом его выжигали, и санными полозьями заметали... А посему в условиях нынешнего беззакония наши граждане, как правило, остаются один на один со своими проблемами. Хорошо хоть общее сочувствие проявляется (правда, и ерничества всегда хоть отбавляй). Пожалеть по-людски попавшего в беду - это уже наша, доморощенная, традиция. Спасибо всем, кто мне звонил и писал за эти два дня!
Сегодня днем в ауд. 403а, где, собственно, и организовано «голодательное действо», приходила студентка-первокурсница. Мы много говорили с ней о задачах журналистской профессии - естественно, через призму «моей» ситуации. Как мне хочется, чтобы хотя бы часть студентов нашего факультета осознала в эти дни ценность таких понятий, как «гражданское общество», «гражданская журналистика», «право», без которых наше общество никогда не станет цивилизованнее. И если это произойдет, то значит, почти 20 лет моей работы на факультете не прошли зря».
3 сентября 2009 года
«Иногда мне кажется, что все происходящее со мной в последнее время, происходит... с кем-то другим. Телекамеры, магнитофоны, микрофоны... С непривычки все это кажется странным. Когда утром шел в университет, на место голодовки, обратил внимание, что некоторые люди как-то пристально всматривались на меня. По-моему, накануне они внимательно смотрели телевизор. А там, какую программу не включи - репортажи о голодовке. Ну просто как у Ильфа и Петрова: «Гражданин О. Бендер попал под лошадь». Бендеру было легче! К нему если и было внимание, то только со стороны Кисы Воробьянинова и мадам Грицацуевой. Ко мне за комментариями обращаются куда как чаще...
Правда, во второй день звонков было все-таки поменьше, чем накануне. Понимаю журналистов: новости надо «поддерживать», а когда некий индивид, пусть даже «статусный» голодает ни первый день, то процесс развивается как бы по накатанной. Оттого и активность СМИ потихоньку падает. М-да... Очень хочется сегодня не повышенного внимания. Важно, чтобы мою инициативу поддерживали профессиональные сообщества журналистов, пиарщиков, преподавателей... Не мое же личное это дело, в конце концов, добиваться правового решения вопроса. Он же уже давно перешел в разряд государственно-политических.
Но общества, как такового, в России нет: люди разобщены, концентрации сил не происходит. Это вам не Финляндия или Англия с их уважением к свободе личности и праву. Доведись начаться такой же голодовке где-нибудь в Оксфорде, через считанное число часов на место события подтянулись бы сотни людей из разных городов и весей. Такова тамошняя традиция, основанная на понимании людьми важности закона. У нас же закон традиционно подминала мораль. Его, бедолагу, кто только не нарушал: и каленым железом его выжигали, и санными полозьями заметали... А посему в условиях нынешнего беззакония наши граждане, как правило, остаются один на один со своими проблемами. Хорошо хоть общее сочувствие проявляется (правда, и ерничества всегда хоть отбавляй). Пожалеть по-людски попавшего в беду - это уже наша, доморощенная, традиция. Спасибо всем, кто мне звонил и писал за эти два дня!
Сегодня днем в ауд. 403а, где, собственно, и организовано «голодательное действо», приходила студентка-первокурсница. Мы много говорили с ней о задачах журналистской профессии - естественно, через призму «моей» ситуации. Как мне хочется, чтобы хотя бы часть студентов нашего факультета осознала в эти дни ценность таких понятий, как «гражданское общество», «гражданская журналистика», «право», без которых наше общество никогда не станет цивилизованнее. И если это произойдет, то значит, почти 20 лет моей работы на факультете не прошли зря».
