Социальный ликбез: что делать, если пропал ваш ребенок

Каждый год в Свердловской области пропадают десятки детей. О том, что случилось с полуторагодовалой Сашей Золотиной, ничего неизвестно до сих пор. Поиски идут уже больше месяца. От этой беды не застрахован никто. Что предпринять, если у вас пропал ребенок? Как действуют в этой ситуации поисковые отряды и правоохранительные органы? Чтобы узнать, как вести себя в такой сложной ситуации и к кому пойти за помощью, корреспондент агентства ЕАН обратился к руководителю отряда «Сокол» Сергею Широбокову, а также задал эти вопросы Следственному комитету и полиции.

«В первую очередь, надо сделать звонок в полицию, не то, что ехать туда, а позвонить, сообщить о том, что пропал человек. После этого связаться с общественной организацией, которая находится на территории региона. Зачастую полиция приступает к поискам только после заявления, это затягивает время. А у общественников нет никакой бюрократии, составления бумажек. Мы начинаем работать по факту, сразу. Выезжаем на местность, собираем добровольцев и начинаем действовать», - рассказал Сергей Широбоков.

Опытный поисковик советует родителям при опросе в полиции ничего не скрывать. Важна каждая мелочь, именно она может помочь найти пропавшего ребенка.

В поисках пропавших детей принимают участие правоохранительные органы, сотрудники МЧС и добровольцы.
По словам официального представителя свердловской полиции Валерия Горелых, если речь идет о ребенке, на его поиск по тревоге поднимут весь личный состав полиции – это и участковые, и уголовный розыск, и подразделение по делам несовершеннолетних, и сотрудники ГИБДД.

Если результата нет, подключается Следственный комитет – сыщики заводят уголовное дело об убийстве. В полиции отмечают, что это вовсе не означает, что пропавший человек стал жертвой преступления. Возбуждение дела необходимо для того, чтобы использовать все возможности правоохранительных органов.

Как рассказал помощник руководителя следственного управления СКР по Свердловской области Максим Чалков, нет никаких трех дней, после которых правоохранительные органы начинают поиск. Если вы считаете, что с вашим близким человеком случилась беда, об этом нужно сообщить немедленно. Скорейшее начало поисков может спасти жизнь. В случае, когда в полиции отказываются принять заявление, можно смело обращаться в прокуратуру с жалобой.

Помимо полиции и сотрудников МЧС в поисках активно принимают участие отряды добровольцев. Правоохранители тесно взаимодействуют с поисковыми отрядами «Лиза Алерт» и «Сокол».

По словам представителя регионального СУ СКР, участники этих общественных организаций оказывают большое содействие сотрудникам Следственного комитета и полиции. Поскольку зачастую, чтобы обнаружить без вести пропавшего, необходимо прочесать большой массив местности, и помощь волонтеров в этом не бывает лишней.

«Мы сотрудничаем, можно сказать, дружим с полицией. Они с уважением относятся к нашей работе, а мы к их», - говорит Сергей Широбоков.
Откуда берутся добровольные поисковики и кто они? Отряд «Сокол» находит добровольцев в социальных сетях. На своих страничках в Интернете поисковики ведут агитационную работу – рассказывают о своей деятельности, и люди откликаются. У всех, кто уже помогал раньше, отряд берет номера телефонов и при очередном сборе делает SMS-рассылку. Таким же способом сообщается о необходимой форме одежды.

В поисках принимают участие самые разные люди, независимо от места работы, социального положения. Это может быть и генеральный директор, и простой рабочий. Сергей Широбоков уверен, что помочь может каждый, главное – желание. Единственный жесткий критерий предъявляются к возрасту – доброволец должен быть совершеннолетним. В обязательном порядке со всеми поисковиками проводится ежедневный инструктаж по технике безопасности.
Чаще всего количество задействованных добровольцев зависит от удаленности от больших городов. Чем ближе к ним, например, к Екатеринбургу, тем больше народу собирается.
«В Верхотурье как-то было, когда мальчишка пропадал, мы по факту приехали вдвоем и вдвоем работали плюс полицейские и МЧС. Далеко мало кто желает ездить», - рассказывает руководитель отряда.
«Также активность участия в поисках зависит от возраста ребенка. Как правило, если ребенок маленький, это вызывает резонанс – люди откликаются. К «потеряшкам» более старшего возраста относятся более равнодушно. Многие думают, что искать не нужно – погуляет и сам вернется, хотя ситуации бывают разные. И трагичность может быть независимо от возраста», - рассуждает Сергей.

«Поиски мы начинаем с того, что сначала пытаемся найти близких друзей, устанавливаем, кто и где видели ребенка в последний раз. Сначала есть некий сбор информации, стараемся запросить у родителей самую свежую фотографию и получить ее в электронном виде, чтобы сделать ориентировку. Примерно через сутки печатаем их, не делаем этого раньше из-за того, что, бывает, ребенок загулялся и к этому времени уже находится. После сбора информации мы начинаем отрабатывать территорию. По большому счету, за время, пока я занимаюсь поисками, а это пять лет, каждый случай не похож на предыдущий. Приходится делать индивидуальный подход. Скажем так, принимать решение на ходу. В дальнейшем, в зависимости от ситуации, начинаем прочесывать пересеченную местность, городскую черту, промышленную зону. Наша задача – это координация действий простых добровольцев, которые не знают, как себя вести, что делать», - рассказывает руководитель отряда «Сокол».

Поиски не заканчиваются до тех пор, пока ребенок не найден. Просто они перетекают в другое русло – из активного в информационное, но не заканчиваются. Бывает, люди со временем вспоминают какие-то детали. Был случай, когда 12-летнюю девочку нашли живой и невредимой через полтора месяца, а подростка из Ревды отыскали через 6 месяцев.

«Он ушел из Ревды, полгода не было никакой информации, возбудили уголовное дело. Но мы не отчаивались, и через несколько месяцев позвонил дальнобойщик, рассказал, что этот парень просился, чтобы его подбросили до Москвы. Ребенка нашли здоровым, вернули к родителям, сейчас он рэп сочиняет», - вспоминает собеседник.

Поисковые отряды никто не финансирует. Все затраты, которые уходят на поиски, покрываются самими участниками.
«Мы просто по добровольцам клич кидаем, кто сколько может. И на эти деньги покупаем бензин, продукты. Единственный спонсор – это «Билайн», который предоставляет связь. Людям чуждо такое спонсорство, всем хочется, чтобы их инвестиции вернулись и преумножились. Но у нас нет такой возможности. Мы же не можем брать деньги с родителей за поиск, наоборот, стараемся помочь. В Серове, когда пропала семилетняя Люба Шастина, мы объявили сбор, собрали сто тысяч рублей и передали их родителям на похороны» - рассказывает Широбоков.

«Сокол» является примером для многих отрядов. В нем есть порядок, дисциплина, разграничение полномочий и никогла не было никаких несчастных случаев.
«Большинство людей, примерно 95-97 процентов, которые принимали участие в тяжелых поисках, не участвуют в них в дальнейшем. Это тяжело морально. Для меня каждый из случаев в памяти останется навсегда. Де-факто у меня за 5 лет сменилось только три координационного состава отряда. Люди не выдерживают. Ну а я, поскольку «Сокол» - это мое детище, понимаю, что, если я уйду, отряд существовать не будет», - рассуждает поисковик. Европейско-Азиатские Новости.