Легендарный «Чайф» поздравит екатеринбуржцев с Днем города большим концертом. Группа сыграет на Площади 1905 года. После этого уральские музыканты продолжат тур "Вместе теплей" по городам России, Англии и Северной Америки. Журналисты ЕАН встретились со лидером группы. О своем отношении к политической карьере Ройзмана, храму-на-воде в Екатеринбурге и Цою Владимир Шахрин рассказал в эксклюзивном интервью.
- Вы пишете книги, снимаете кино, выступаете там в роли рассказчиков. А есть такой вид деятельности, которым вы мечтали заняться всю жизнь и вам это не удавалось?
Андрей Матвеев- писатель, журналист и очевидец многих событий в жизни «ЧайФа»
– То, что вы перечислили, происходит короткими эпизодами. Я понимаю, что я не писатель, не актер, и поэтому книжку, которая вышла, я и не писал («Открытые файлы», В. Шахрин, 2006 г., – прим. ЕАН). Это была спонтанная идея. В 2003 году я начал чистить свой домашний компьютер и понял, что там хранятся папки, о которых я просто забыл. Начал открывать, и оказалось, что внутри находится то, что мне интересно читать: какие-то
задумки на сценарий фестиваля «Старый новый рок», например, какие-то письма. И я вдруг подумал, что, наверное, многим было бы интересно заглянуть в мой компьютер. Я отнес всю эту информацию писателю Андрею Матвееву, и он сказал, что это имеет литературный смысл.
Этого никто не делал до тебя.
Время было такое, что еще соцсетей не было, и мы называли Андрея системным администратором книжки. И он превратил этот хаос информации в книгу. Добавил необходимые связочки. И книга вышла. В кино я тоже
снимался по просьбе друзей и в тех ситуациях, когда отказаться было неудобно.
Евгений Горенбург — советский и российский врач, музыкант, предприниматель. Директор, президент спортивного клуба СК «Динамо — Хоккей на траве», соучредитель нескольких коммерческих организаций Екатеринбурга. В 1980—1990-х годах принимал активное участие в деятельности Свердловского рок-клуба, создатель и лидер рок-группы «Топ». Организатор и директор ежегодного рок-фестиваля «Старый Новый Рок»
Например, фильм «Про рок». Там была и хорошая компания. Это плод коллективного труда: и Женя Горенбург приложил много усилий, и Олег Ракович, и Кирилл Котельников. Те люди, которые профессионально
занимаются кинематографом. И все это выглядит достойно.
На данный момент то, чем я не занимался, но хотел бы заняться, - это радиоспекталь. Один молодой человек презентовал нам ни много ни мало - сценарий настоящего мюзикла, основанного на текстах наших песен.
Недолго думая, я дополнил текст: сделал новые сюжетные линии, придумал героев.
И тут пришло понимание, что на театральной сцене мы этот мюзикл не поставим. Кино тоже вряд ли снимем. У нас не будет на это денег. А вот сделать радиоспектакль нам вполне по зубам, подумал я. И мы нашли режиссера Тимура, который делал очень хорошие спектакли по книжке нашего земляка Коротича про "Жужу". Сейчас мы доделали радиоспектакль.
- Вы сказали, что не получится сделать полноценный мюзикл для сцены. То есть вы это с кем-то обсуждали?
Олег Ракович- режиссер, старый друг музыкантов группы "Чайф"
- Мы это обсуждали. Наши знакомые, которые понимают в мюзиклах, говорили нам: «Нужно больше юмора, нужно больше секса, кровищи туда добавить, чтобы он стал популярен». Чтобы это стало коммерчески
выгодным.
Кирилл Котельников - режиссер, документальной ленты «С чего начинается Родина…»
- У нас замечательный театр музыкальной комедии. А вы фигура федерального масштаба. Может быть, будет возможность там его поставить?
Александр Владимирович Коротич — советский и российский художник, дизайнер, писатель и педагог. Ведущий дизайнер Первого канала, арт-директор проекта «Жужа. Ежедневная сказка для детей»
- Мы решили, что, если сделаем сначала радиоспектакль, будет проще. Потому что многие режиссеры, к которым мы приходили, мало знают песни группы «Чайф». И они не очень понимают, почему сценарий написан именно так. А песни – это часть сюжета мюзикла. Один из героев, например, - это парень, который воевал в горячих точках. То есть в принципе там серьезная история. Описывается жизнь парня во дворе. И все, что там происходит, можно спроецировать на страну.
Майк Науменко — известный советский рок-музыкант, основатель и лидер рок-группы «Зоопарк». Первый советский музыкант, совместивший в своём творчестве корневую англо-американскую рок-традицию с текстами в жанре бытового реализма
- То есть можно сказать, что радиоспектакль будет пилотным проектом?
- Да, мы на это надеемся. Но в кинематографе все немного сдвинулось. Есть очень хороший режиссер – девушка. Фамилию я вам не назову. Она заинтересовалась этой идеей. Я посмотрел ее работы. Замечательные короткометражные фильмы. И они с Тодоровским-младшим сказали, что этот сюжет не очень хорош. Говорили о том, что должно быть больше событий. Должно быть больше локаций.
Тот сценарий, который есть сейчас, идеален для театра: два дня жизни маленького двора как проекция жизни всей страны и мироздания в целом. Для радиоспектакля тоже хорошо. Поэтому посмотрим. Траты будут немаленькие, а вот заработать уже проблематично. Но с другой стороны, я понимаю, что в городе Екатеринбурге мюзикл по песням группы «Чайф» был бы уместен.
- На днях одна из горожанок предложила возвести памятник Цою в Екатеринбурге. Вы лично присутствовали на квартирниках Цоя в Свердловске и написали мемуары в журнале Архитектурного института. Как вы думаете, надо?
- Не так немного. В журнале я не хотел размещать. Да, я написал очерк, но не для газеты, а для себя. Что касается памятника Цою, то я не очень понимаю, зачем он нужен. Цой был тут два раза за все время.
Например, Саша Башлачев здесь жил, учился, и часть его творчества создавалась именно здесь. В свое время у нас была другая идея – поставить памятник поколению Yesterday. Была идея принести культовые вещи этого времени (кассетные магнитофоны, проигрыватели, приемники, на которых ловили «Голос Америки», самиздатовские книжки). И залить все это веществом, которое при изготовлении памятников используют. Наверное, это было бы уместно. Вот в этом памятнике можно было бы осветить приезд Виктора Цоя и Майка Науменко.
В принципе, в то время приезд лидера «Зоопарка» был гораздо более важным событием. Цоя тогда никто не знал. Науменко взял Цоя в нагрузку. Играли они не бесплатно. Со всех нас собирали по рублю. Это были так называемые квартирники. Концертов шесть они сыграли в тот приезд за два дня. И вообще ждали-то Майка и рубль давали за него. Цой был, как сейчас уже можно сказать, приятной неожиданностью. Бегунов поехал на квартиру, где они все тусовались, и я потом спросил у него: «Ну что, Майка видел?». Он говорит: «Ну да. Поговорили. Очень круто. С ним еще один чукча приехал, и все время в разговор встревает».
«Ну да. Поговорили. Очень круто. С ним еще один чукча приехал, и все время в разговор встревает».
- В трейлере еще не вышедшего фильма «Про рок» вы говорите фразу: «Сделать хорошую группу абсолютно возможно». Поделитесь рецептами для молодых поколений?
– Во-первых, я говорил о том, что сделать хорошую группу возможно, а вот сделать коммерчески успешный коллектив - это уже другая история. Я не знаю про это. А вот сделать группу с хорошей сценической картинкой,
историей, аурой, конечно, возможно. Делиться секретами тут не совсем уместно.
Я посмотрел уже этот фильм целиком. В нем есть эффект хорошего игрового кино - ты не знаешь, чем все это закончится. Ты думаешь: «А что будет дальше?». Идея фильма «Про рок» следующая: эксперты отсматривают
большое количество молодых групп и из них выбирают три. Этим группам дают камеры, и они фиксируют на нее свою жизнь. Раз в год приезжает съемочная группа и снимает отчеты о том, какими стали эти группы.
Я считаю, что мы выбрали правильные начинающие команды и наблюдать за ними интересно. И я вижу, что они другие. В принципе, вспоминая себя, я понимаю, что для нас быть парнями с гитарами уже было достаточно. Никто
не мог подумать, что наши песни будут звучать на радио. Что у нас будут какие-то гастроли, что нам будут платить за это деньги. Это не обсуждалось ни на одной репетиции. А современные молодые группы, если у них нет
выхлопа, прекращают деятельность.
– Я сразу вспомнил о книге про уральский рок Антона Касимова и Дмитрия Мелких «Малахитовые гитары». Там говорится, как первые составы «Смысловых галлюцинаций» уходили, потому что не видели коммерческого успеха. Оставался только Бобунец.
– Да, это похожая история. Кстати, в этом фильме как раз таки «Смысловых галлюцинаций» много, потому что они лучше в этом понимают. Так как это ребята этого поколения.
– А с чем это связано? С другим временем?
– Да. Другое время, более прикладное отношение к самой музыке. Мы вот взяли гитары у руки, потому что это была мода. Да и хотели обратить на себя внимание девушек. Я всегда говорю, что нами двигал половой инстинкт. Нам было по 13-14 лет, и нам нужно было, чтобы на нас обращали внимание девчонки.
Парень с гитарой уже вызывал интерес. Заняться-то особо было нечем. Концертов никаких не было. По телевизору не показывали. В Новый год только если концерт группы ABBA покажут.
– Вами двигала жажда андеграунда в то время?
– Даже слово такого не было. Была просто жажда иметь то, что тебе нравится, то, что тебе интересно. Поймите, не было такого выбора развлечений, и мы сами создавали эти развлечения. Музыка для меня была пищей. Я «ел» музыку на завтрак, обед и ужин.
Я утром делаю зарядку, ставлю виниловую пластинку и занимаюсь сорок минут. Каждый день слушаю старую музыку, которая раньше не доходила до нашего города. А сейчас она доступна. И она сочинялась в то время, когда на Западе музыка еще была не за деньги. И она была им интересна, потому что это такой жанр. Эту музыку очень интересно слушать. Я люблю музыку пятидесятых, шестидесятых и начала семидесятых годов.
– Что вы слушали сегодняшним утром?
The Dave Clark Five (также The DC5) — британская поп-группа, образованная Дэйвом Кларком в 1957 году в Лондоне, Англия. В первой половине 1960-х годов коллектив (звучание которого во многом определяли саксофон и мощные барабанные партии) считался лидером «Тоттенхэм-саунда» (стилистической бит-волны, конкурировавшей с мерсибитом), а также главным конкурентом The Beatles на британской поп-сцене
- The Dave Clark Five – это британская группа. У меня есть три их пластинки, 1964, 1965 и 1968 года. Этот коллектив по три альбома в год записывал. У них потрясающее звучание. У британцев больше музыкальных свежих идей. И тут молодая группа и часто звучат различные дудки в музыке. Причем необычно и драйвово.
Владимир Сергеевич Бегунов — российский гитарист и автор песен, основатель и бессменный участник группы «Чайф»
- Ваш друг Владимир Бегунов - заядлый болельщик нашего «Урала». А вы ходите на матчи «шмелей»? Есть ли игры и игроки «Урала», которые вас впечатляют?
– Вова и на хоккей, и на футбол ходит. Чтобы быть спортсменом и любителем спорта, нужно быть азартным человеком. Я гораздо менее азартный человек.
– Но вы всей группой смотрели финал исторического матча против «Рубина», когда «Урал» вышел в финал Кубка России…
– За компанию я смотрю футбол с удовольствием. Особенно если нахожусь с группой в туре. Мы бронируем стол в месте с большим экраном, садимся, пьем пиво. Я не могу сказать, что фанат и болельщик «Урала». Тут есть две вещи. Честно говоря, когда у меня есть время, я хожу на хоккей с мячом. Я являюсь членом попечительского совета нашего местного «Динамо». Потому что Женя Горенбург - председатель этого клуба. Я вижу там фанатичных людей, которые преданы этому виду спорта. 90% любителей этого спорта и игроков - это люди из Екатеринбурга. В крайнем случае, из Березовского. И у них родители играли в хоккей на траве. И у них много трофеев. А вот когда я гляжу на ФК «Урал», задаю себе вопрос: «А там наши-то свердловчане есть?» Например, тот же Павлюченко бегал. Но когда закончится контракт, он глазом не моргнет и сменит футболку «Урала» на другую.
– Тем не менее когда была игра с «Зенитом» и игрока нашего «Урала» несправедливо удалили, именно Павлюченко пошел заступаться за него…
- Мне кажется, он делал это не потому, что он за «Урал», а потому, что он за команду. Это нормальный мужской поступок. Но он так бы сделал, даже если бы играл в «Анжи». И, когда я смотрю футбол, мне хочется болеть за наших, за екатеринбуржцев. В принципе, в тех матчах, о которых мы с вами вспомнили, «Урал» играл хорошо. Они выглядели очень достойно. Но вот во втором тайме против «Локомотива» в финале они, как мне показалось,
откровенно сдулись.
Вот вы спросили, и я вспомнил о том, как ходил с отцом за СК на Центральный стадион, там играли в хоккей с мячом. Представьте: мороз, холод, люди в шубах и валенках. Было гораздо меньше развлечений. На
улице -20, а болельщиков куча. Все ходили смотреть на наших, на Дуракова того же….
А сейчас человек утром проснулся, и ему на мобильный приходит куча предложений: сходите в наш ресторан, посетите наш клуб, посмотрите фильм бесплатно. И он думает: «Мне разорваться, что ли?»
А раньше приезжал один коллектив и играл неделю. При этом никаких концертов больше не было. Но те же британцы понимают, например, что футбол - это национальная культура. Думаю, что сейчас и англичане переживают, когда приходят болеть в Манчестере за своих, а там иностранцы.
- В центре нашего города есть дом, и, если заглянуть в его окно, то оттуда выглядываете вы. Арт-объект, где вы изображены в полный рост. Видели ли вы его? Впечатлил он вас?
- Я бы увидел, но пока нет. Год уже живу за городом. Честно говоря, у меня дома на стенах не висит собственных портретов и каких-либо регалий. Меня всегда смущает, когда я вижу посвященные себе фигуры из песка и так далее.
Напротив окна Миши Шаевича Брусиловского в сквере на Ленина стоит скульптурная группа «Горожане», одна из фигур - это как раз он. И когда его спрашивали, нравится ли ему, он говорил: «Подойду к окну, взгляну. Я тут в тепле, а им-то там холодно».
«Подойду к окну, взгляну. Я тут в тепле, а им-то там холодно».
- Вы несколько лет назад отстаивали историческое здание на Гоголя. Есть ли сейчас части старинного Екатеринбурга, состояние которых вас сильно беспокоит?
– Меня больше всего беспокоит картинка городского пруда. Я считаю совершенным безумием поставить там храм по многим причинам. Эта картинка, эта перспектива показывает нам развитие Екатеринбурга: вот "Космос", вот Динамо, вот современные небоскребы. Все гармонично. И тут вдруг прямо посередине появляется объект, который отбрасывает тебя назад. Причем архитектура проекта, его стилистика копирует храм Василия Блаженного. То есть это 15-16 века. Когда Екатеринбурга еще не было.
Все уральские храмы совершенно другие. И этот храм будет инородным. Также я считаю, что храмы вообще-то строят для прихожан. А не для красоты. А там, в центре, прихожан раз-два и обчелся. На мой взгляд, храмов недостает в спальных районах.
Хотя я и уважаю этих людей. Они большие молодцы, у них большой бизнес. Они делают огромную работу, в том числе и благотворительную. Но в этом случае он берет грех на душу. Потому что это - гордыня. Он говорит, что я хочу и так будет. И он не привык отступать. Эти люди привыкли добиваться своего, и поэтому они богаты, и в этом смысле молодцы.
Но здесь мне хочется им сказать: «Не надо. Умерьте свою гордыню». Если вы хотите остаться в истории Свердловской области как человек глубоко православный, возьмите программу по восстановлению церквей в Свердловской области. Там десятки старинных полуразрушенных церквей. По сравнению с этими людьми я нищеброд последний, но мы пытаемся помочь восстановить храм в селе Каменноозерском Богдановичского района. В деревнях храм нужен как нравственная планка. Чтобы мужик, который пришел после покоса, когда его тянет бухнуть, видел красоту церкви и говорил: «Нет. Не буду. Это нехорошо».
Я ни в коем случае не религиозный человек, не воцерковленный, но с глубоким уважением отношусь к любой религии. Православие же - это, безусловно, часть страны, в которой я живу. Как часть культуры я его очень ценю.
И от всей этой истории с храмом пахнет грязной игрой. Они полагают, видимо, что если у нас будут какие-либо проблемы, то он закроет любую финансовую дыру. Вот и Женя Ройзман говорит, что не против. Хотя, думаю,
Женя понимает, что этого делать нельзя.
- Вы за него голосовали?
- Я не очень понимаю, что сейчас происходит в голове у Ройзмана. Я всегда был против того, чтобы он шел в политику. И когда он шел еще в депутаты, я ему говорил: «Я не хочу за тебя голосовать». Так же я не хотел, чтобы он был мэром. И выиграл он мэрские выборы, потому что люди, когда голосуют, забывают, что они выбирают чиновника.
Если бы у нас проходил конкурс «Мистер Екатеринбург» или «Самый клевый парень нашего города», то я бы проголосовал за Ройзмана. У нас в стране существует вертикаль власти, любой политик и чиновник должен быть вписан в эту вертикаль. Если ты в нее не вписываешься, у тебя постоянно будут проблемы.
Когда он шел в мэры, он говорил: «Я за фонд. Мне нужно Маленкина вытащить». Но теперь видно, что он пошел в мэры не из-за фонда. Маленкин уже на свободе, а фондом он не занимается. А он хочет идти дальше и дальше быть
этим политиком. Причем по принципу: «Выберите меня, потому что я клевый парень». Я же иногда заглядываю в его YouTube канал, который он открыл.
- А как вам его пробежки в центре?
- Это секта. Мне они напоминают Фореста Гампа. Но Жене, видимо, нравится быть интернет-звездой, но для этого совсем необязательно идти в губернаторы, чтобы мы становились заложниками его личных амбиций.
- Некоторые русские рокеры, например Юлия Чичерина и Вадим Самойлов, поют о Донбассе и гражданской войне на Украине. Насколько правильно, на ваш взгляд, использовать рок как орудие пропаганды?
- Пусть это каждый решает для себя сам. В этом плане я считаю, что мы можем быть свободными людьми. У них есть свои убеждения. Так же, как есть позиция и убеждения и у тех молодых людей, которые выходили на Майдан. Но мне кажется, что они безжалостно отнеслись к старикам, дали им понять, что вся их жизнь была напрасна.
Воля народа, который живет в данном месте, это высшая справедливость, только народ вправе решать, по каким законам им жить, а военные действия, конечно, надо прекращать.
Я не могу сказать, что мне все равно, что там происходит. Когда все это началось и к нам приехали беженцы из Донецка, я им начал помогать, 25 из них дети. Я им фрукты возил, коляски от детей и внуков отдавал. Когда люди поняли, что они тут надолго, начали искать работу и в общем-то все обустроились.
А вообще это очень больная тема. Эти люди не хотят говорить по-украински, но им уже и надоела гражданская война. Там наступил время сильных. У кого автомат, тот и прав. На Донбассе сейчас правит принцип: кто сильнее, тот и круче.
В прошлом году мне, например, помогал на садовом участке парень с Донбасса. Он очень усердно работал. Когда я приходил и говорил: «Все, хватит», то он отвечал: «Да вы что!.. Я тут у вас как на курорте. Птички поют». Для людей на Донбассе концерт Чичериной праздник.
- У вас рекордная узнаваемость в Екатеринбурге. Есть ли у вас мысли идти в политику?
- Я понимаю, что если ты пойдешь в политику, то каждый день будешь вынужден идти на компромиссы, встраиваться в систему. Я гитару в руки взял как раз для того, чтобы выйти за рамки системы и не быть в ней. Это был личный протест. Я не хотел, конечно, никого свергать, но мне хотелось самому выбирать, какие книги читать, какую музыку слушать и какие фильмы смотреть, с кем общаться и так далее.
Этого я добился. А если новые поколения хотят других перемен, то пусть дерзают!
Беседовал Павел Пивоваров
Фото: ngs.ru
