Ровно год назад президент РФ Владимир Путин объявил о начале специальной военной операции на Украине. Большинству россиян казалось, а некоторые в этом состоянии пребывают до сих пор, что на них персонально этот конфликт не отразится, однако объявленная в сентябре мобилизация коснулась сотен тысяч семей по всей стране. Впереди новый этап: после завершения СВО наедине со своими переживаниями и воспоминаниями останутся ее ветераны.
О том, с какими психологическими трудностями приходится сталкиваться после боевых действий в мирной жизни, ЕАН поговорил с председатель правления областной общественной организации инвалидов войны в Афганистане, депутатом думы Сысерти Игорем Ушановым, основателем клиники «Реабилитация доктора Волковой» Ириной Волковой и психологом Антоном Башкатовым.
Государственный фонд помощи семьям участников СВО создадут в России21 февраля 2023 в 14:41
Афганистан. Фотография из архива Игоря Ушанова
«Мне кажется, если бы постоянно не говорили об «афганском синдроме», то, может быть, его бы и не было в таких масштабах. Многие бы просто его не заметили. Как это было со мной? Вернувшись из Афганистана, я переживал кризис примерно 2 - 3 месяца.
Доходило до того, что я просто закрывался в ванной и плакал. Первое время я не мог воспринимать жизнь вокруг. Мне хотелось назад. В Афганистане я мечтал вернуться домой, а дома я желал вернуться на войну.
Я ведь служил срочную в 18 - 20 лет, к армейской жизни быстро привыкаешь: за тебя все решат, отдадут приказ, это определенный жизненный уклад. Я служил в разведроте, 51 человек. Подобрался хороший коллектив, все были как одна семья. А вернулся - надо учиться жить самостоятельно. У меня тогда была очень пожилая и очень больная бабушка, и мама из-за переживаний за меня заболела. А я у нее - единственный сын. Некогда было особо страдать, надо было за ними ухаживать. К тому же я записался в спортклуб и театральный кружок, книги не бросал даже в Афгане, всегда по возможности читал и там. Таким образом, я довольно быстро адаптировался к мирной жизни. Не всем так повезло, знаю таких, кто спился, скололся, покончил с собой», - говорит Игорь Ушанов.
Игорь Ушанов в Афганистане в 1985-87 годах. Фотографии предоставлены спикером.
Одной из причин «афганского» или «чеченского» синдрома Ушанов считает, что на войну попадали еще совсем мальчики, 18 лет и чуть старше. Сейчас, когда срочники не принимают участие в боевых действиях, все может быть совсем иначе.
«Я не согласен с тезисом, что война – дело молодых. В 40 - 50 лет в силу сложившегося к этому времени навыка осознавать и понимать многое воспринимается проще, в меньшей степени происходит или совсем не происходит психологическая травма.
Таких боев, как сейчас, наша страна не знала с 1941 года. После Великой Отечественной войны был массовый «синдром» или надлом фронтовиков? Не было. Да, были те, кто спился, были те, кто не нашел себя в мирной жизни и попал в лагеря, но основная масса адаптировалась к мирной жизни. Сколько замечательных актеров, режиссеров, писателей, ученых, кто был на фронте, мы знаем. Дело в том, что воевали не только те, кого призвали в 18 лет, на фронт шла мобилизация мужчин разных возрастов, вплоть до вполне солидных. А взрослые мужики и сами легче пережили войну, и молодым, кто был рядом, помогли. Мне кажется, что сейчас все повторится. Думаю, что «донбасский» синдром, конечно, будет, но не масштабный», - считает Игорь Ушанов.
При этом ветеран Афганистана считает, что вернувшимся с войны необходима полноценная реабилитация.
«Конечно, некоторые подсядут на алкоголь и наркотики, но таким людям надо помогать. Люди ведь разные, нельзя идеализировать всех ветеранов. Кто-то станет после увиденного лучше, кто-то, напротив, озлобится. Война оголяет человеческие качества: там быстро становится видно, кто хороший, а кто – нет.
Наверняка, возвращающимся солдатам будут для реабилитации давать путевки в санатории. Только лучше бы их отправлять туда с женами, а еще лучше с детьми. Представляете, соберутся там вместе 200 - 300 мужиков, это будут постоянные воспоминания, сами себе память будут будоражить. А вот присутствие женщин и детей очень смягчало бы обстановку», - отмечает афганец.
Игорь Ушанов
Также Ушанов считает, что положительное влияние на состояние бывших участников СВО должны оказывать выплаты от государства. По его мнению, так они будут чувствовать поддержку и уважение от страны.
«Бойцы уже сейчас видят, как много хороших людей у нас живет, как со всех концов страны поступает гуманитарная помощь. Это очень сильно поддерживает психологически. Если они будут чувствовать почет и уважение как со стороны общества, то синдромов не будет, а психологические надломы будут в масштабах допустимого. Как бы высокопарно это ни звучало, но людей, вернувшихся с СВО, нужно приобщать к активной общественной жизни и к управлению государством на всех уровнях. Я имею в виду активную и здравую часть ветеранов. Люди делают историю на наших глазах. Эти мужчины и женщины не испугались, не уехали в Казахстан и Прибалтику. Они пошли воевать и платят самую высокую цену, рискуя жизнью», - считает Ушанов.
«Зачем больные на СВО»: лидер свердловских солдатских матерей – об отмене категории В и возвращении пленных на фронт17 января 2023 в 14:00О важности полноценной реабилитации говорит и основательница клиники «Реабилитация доктора Волковой» Ирина Волкова. С мая 2022 года по настоящее время бригада ее медиков помогла 58 участникам СВО. Чаще всего в клинику попадают пациенты после минно-взрывных травм, зачастую с поражением головного или спинного мозга, поражением конечностей. Главная задача такой реабилитации - сделать человека независимым от родственников, вернуть ему самостоятельность. Волкова отмечает, что реабилитация должна быть комплексной, для этого необходима мультидисциплинарная бригада сразу с несколькими специалистами: травматологом, неврологом, нейропсихологом, инструкторами ЛФК, массажистом и обязательно психиатром. Все приехавшие из Донбасса уже сейчас испытывают постстрессовое расстройство, из-за чего вынуждены принимать мощные антидепрессанты.
«Даже те, кто храбрится и говорит, что все хорошо, на самом деле нуждаются в помощи. Нарушения встречаются самые разные: колебания настроения, нарушение сна, депрессия, преуменьшение проблем, пристрастие к алкоголю и многие другие», - говорит доктор Волкова.
Основательница клиники, врач-невролог высшей категории Ирина Геннадьевна Волкова
Психологическая реабилитация важна в первую очередь для того, чтобы те, кто остался дома, и те, кто побывал на СВО, смогли комфортно друг с другом сосуществовать.
Психолог Антон Башкатов
По его словам, если эти люди будут мало социализированы, они не смогут устроиться на нормальную работу, заниматься бизнесом, общаться с семьями. В итоге они могут стать попросту ненужными. Здесь риск не только воздействия посттравматического синдрома, но и возникновения депрессии.
«Психологическая реабилитация должна проходить в сформированных психодинамических группах. Чисто по-человечески правильно, чтобы она оплачивались за счет государства, потому что эти люди, побывав в горячей точке, заслужили бесплатную реабилитацию.
Но если посмотреть с психологической стороны, то клиент, который не вкладывает свои личные средства, получает наименее эффективную терапию, потому что не ценит то, что ему достается. Наверное, чтобы избежать такого, стоит рассмотреть вариант частичной компенсации средств на подобные программы, например, чтобы на плечи государства ложились две трети от расходов на терапию», - поясняет Антон Башкатов.
«Невозможно оставаться в стороне»: раненые жители Донбасса проходят реабилитацию в Екатеринбурге11 октября 2022 в 12:58Если рассматривать сроки работы психодинамических групп, специалист назвал сроки от года, но минимумом лучше считать двухлетний период. Это должна быть длительная, закрытая группа, в которую приходят мобилизованные, садятся в круг, беседуют.
«Таким людям непросто социализироваться в обычном обществе, а вот в обществе себе подобных, которые видели и пережили все то же самое, работать будет легче. Им проще будет друг с другом делиться и в итоге пережить все, не закапывая страшные воспоминания. Многие, кто проходил горячие точки, смогут говорить об этом, увидеть, что они не уникальны и их проблема решаема», - заключил Антон Башкатов.
