Мигрантские войны: медицинская угроза
Социологи отмечают стабильное снижение количества прибывающих в Свердловскую область мигрантов. В частности, по данным Свердловскстата, в январе — ноябре 2023 года по сравнению с соответствующим периодом предыдущего года число прибывших на территории Среднего Урала уменьшилось на 5,5 %. Этому способствуют, в том числе и неоднозначные оценки, высказываемые в адрес низкоквалифицированных рабочих, прибывающих в Свердловскую область из бывших союзных среднеазиатских республик. Так, в последнее время ряд telegram-каналов осуществляют масштабный прессинг в отношении мигрантов. Главным доводом является предполагаемый рост числа преступлений, совершаемых иностранными гражданами, а также возможное притеснение коренного населения.
К сожалению, внимательно в этом вопросе никто не разбирался, а введенный в обиход губернатором Свердловской области Евгением Куйвашевым термин «южане» стал касаться, в том числе и фактических россиян, которые в силу многонациональности нашей державы имеют среднеазиатские или кавказские корни. Стремление грести всех под одну гребенку привело к еще большему обострению так называемого «мигрантского» вопроса в сфере медицины. Ситуация, сложившаяся с полуторамесячным малышом из Киргизии, которого сейчас лечат медики свердловской ОДКБ № 1, показала еще одну «туманность» в вопросе гастарбайтеров на Урале. ЕАН сообщал, что ребенок остался в больнице один, без родителей. Его мать недавно депортировали из России за нарушение миграционного законодательства, а отец не может постоянно быть рядом с сыном из-за работы.
По словам уполномоченного по правам человека в Свердловской области Татьяны Мерзляковой, ситуация с данным ребенком сложная.
«Высланная мать не может сейчас к нему вернуться, поэтому она обратилась за правовой помощью к юристу правозащитной сети «Миграция и право» Ирине Некрасовой. Мы договорились действовать сообща, подсказывать, помогать. Главное – есть родственники, которые твердо намерены заботиться о ребенке, поэтому его судьба серьезных опасений не вызывает», - рассказала ЕАН Татьяна Мерзлякова.
При этом данная «медаль» имеет и вторую сторону. По факту екатеринбургская ОДКБ № 1 лечит младенца за свой счет, а поскольку учреждение государственное, в конечном итоге — за счет налогоплательщиков в том числе. Как отмечает собеседник ЕАН из руководства лечебного учреждения, проблема с оказанием медицинской помощи мигрантам и детям мигрантов острая. «В большинстве своем у них нет полисов медицинского страхования — ни обязательных, ни добровольных. Фактически они — медицинские нелегалы. Потому их лечение — это во многом следование клятве Гиппократа и добрая воля руководства медицинских учреждений»,— отмечает собеседник ЕАН в ОДКБ № 1.
Председатель комитета заксобрания Свердловской области по социальной политике, в прошлом педиатр-хирург Вячеслав Погудин рассказал ЕАН специфику подхода в современной организации здравоохранения. «В соответствии и с федеральным, и с региональным законодательством экстренная медицинская помощь — при внезапных острых заболеваниях, состояниях, обострении хронических заболеваний, представляющих угрозу жизни пациента — оказывается гражданам (и российским, и иностранным) медицинскими организациями безотлагательно и бесплатно. Причем, речь не только о службе скорой помощи, но и обо всех медицинских организациях и федеральной, и региональной систем здравоохранения. Разумеется, медикам эта работа оплачивается из бюджета ТФОМСа.
Важно другое: в законе прописана формулировка «при состояниях и заболеваниях, представляющих угрозу жизни», во всех остальных случаях медицинскую помощь необходимо оплачивать по ОМС или ДМС», - рассказал Погудин.
В ситуации с мигрантами, как отмечает парламентарий, тоже действует этот принцип. Следовательно, после того, как угроза жизни полуторамесячному ребенку устранена, дальнейшая оказываемая ему медицинская помощь должна быть оплачена из страховой премии.
Механизм с гражданами России прост. Лечебное учреждение заводит «историю болезни». В конце месяца составляется реестр пролеченных больных, который направляется в ТФОМС. Этот институт анализирует и передает данные в страховые компании, выдавшие россиянам полисы ОМС. Страховщики возмещают ТФОМС страховые премии в зависимости от утвержденного властями прейскуранта. Если медицинскую помощь оказывало лечебное учреждение, к которому пациент не прикреплен (допустим, болезнь настигла его в другом городе), оно направляет историю в основную больницу пациента и расчеты производятся уже между учреждениями. Оставим за скобками стремление страховых компаний минимизировать выплаты больницам по ОМС, из-за чего каждая история изучается в большинстве своем далекими от медицины людьми и неправильно поставленные запятые становятся основанием для отказа в выплатах страховой премии.
В вопросе с мигрантами механизм должен работать так же, но фактически он значительно сложнее. По закону гастарбайтеры с 1 января 2023 года обладают правом на получение полиса ОМС. В этом случае работает описанная выше схема, как с россиянином. Однако воспользоваться этим правом в Свердловской области мало кому удалось. Причина в том, что обязательными являются два условия: иностранный гражданин должен быть официально трудоустроен на территории России, а работодатель должен платить за него страховые взносы не менее трех лет до момента оформления полиса (то есть в 2024 году полис ОМС смогут получить гастарбайтеры, которые работают в России с 2021 года, причем у добросовестных работодателей).
В остальных случаях законодательство обязывает иностранных граждан оформлять договоры добровольного медицинского страхования (ДМС). Более того, полис ДМС иностранный гражданин в обязательном порядке обязан оформить в день прибытия в страну, независимо от цели въезда на территорию России. В этом случае по закону медицинские организации оказывают «плановую» (не экстренную) помощь в соответствии с прейскурантом в зависимости от покрытия полиса ДМС.
Как рассказал ЕАН глава «Дома дружбы народов Урала» и лидер таджикской диаспоры в Свердловской области Фарух Мирзоев, фактическое получение полиса обязательного медицинского страхования для приезжих работников и их семей стало невозможным.
«Сейчас мигранты и их семьи могут лечиться в государственных учреждениях здравоохранения в России только за свой счет. В экстренных случаях подключаются диаспоры», - отметил Мирзоев.
Он добавил, что прибывающие в Россию гастарбайтеры в большинстве своем в целях экономии покупают страховые полисы с минимальным покрытием, а это только первичные медицинские манипуляции. «ДМС с серьезной суммой покрытия - это очень дорого»,— отмечает Мирзоев.
В результате, если вернуться к нашему полуторамесячному киргизскому мальчику, врачи свердловской ОДКБ № 1 обязаны были только спасти ребенку жизнь, а вот лечить его от врожденного инфекционного заболевания — нет, потому что, по сути, это уже «плановая» медпомощь. Другое дело, что абсолютное большинство врачей в возглавляемой главврачом Олегом Аверьяновым больнице не готовы бросить в беде ни в чем не повинного пациента-младенца. И потому лечение малыша больница будет вынуждена оплатить из своих фондов: ни из ТФОМС, ни из страховых компаний страхового возмещения не будет, потому что отсутствует какое бы то ни было страхование.
Как рассказывают источники ЕАН в ОДКБ № 1, это не единичный случай. Верность клятве Гиппократа не позволяет медикам отвернуться и от других больных детей мигрантов, несмотря на то, что полисов ДМС у них нет. Обращения главврача в консульские учреждения обычно никакого эффекта не имеют — остаются безответными. «А национальные диаспоры подключаются к данному вопросу весьма неохотно, да и в большинстве случаев лишь для эвакуации пациентов на родину», — отмечает собеседник ЕАН. Как следствие, лечение ребенка-мигранта (впрочем, во взрослых больницах история несильно отличается) оплачивается самой больницей.
Фарух Мирзоев признает эту проблему. Возможным ее решением он видит изменение российского законодательства. По его мысли, часть от налогов, которые добросовестный работодатель перечисляет за мигрантов в государственные фонды, можно было бы перераспределить на медицинские нужды. «Мигрант, проработавший здесь 20 лет и вернувшийся на Родину в Таджикистан, российскую пенсию получать не будет, а потому взносы за него в Социальный фонд России можно было бы направить на медицину», — уверен общественник.
Как сообщают опрошенные ЕАН депутаты разных уровней, такие изменения пока не обсуждались ни в Госдуме, ни в парламентах субъектов РФ. А значит, до точки в этом вопросе еще очень далеко.
Артем Рябов
