Андрей Колесников: «Сталинизм – это тяжелое состояние мозгов россиян, и это надолго»

Чем живет Россия сегодня и что мы забыли оставить в 90-х - ответы на эти вопросы искали участники ставшего уже традиционным фестиваля «Остров 1990-х» в Ельцин Центре. Одним из его спикеров стал руководитель программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского центра Карнеги, журналист Андрей Колесников. Почему притихли рокеры и оживились рэперы, надолго ли от нас «закрылась» Украина и на каком языке говорят сегодня россияне, - в эксклюзивном интервью ЕАН.

- В России мода на рэп. Недавно приезжавший к нам Гнойный приветствовал Екатеринбург как столицу СПИДа. Наш губернатор Куйвашев ответил ему в тон фразой: «Тебе, Соня, надо дать подзатыльник». Затем в перепалку с рэпером ввязалась уже пресс-служба челябинского губернатора. Зачем власть участвуют в рэп-баттлах?

- Вы знаете, губернаторов можно понять. От рэперов исходит прямое обвинение в чем-то плохом. В том, что роняет имидж города и региона. Любой глава региона отчитывается перед Москвой, перед верхами, Москва начинает его спрашивать: «А не может ли это вызвать социальную напряженность?» Им бы хотелось иметь спокойный пейзаж, ничем не раздраженное информационное поле. Так что это естественная реакция ваших губернаторов.
Сам тон и язык рэперов являются не очень положительными. Впрочем, вся страна давно заговорила на языке ненависти. Достаточно включить любой федеральный телеканал, для того чтобы услышать эти речевые обороты, манеру обвинять друг друга. Это всего лишь часть общего пейзажа, нашего языка.

- Популизм в политике пришел к нам из 90-х. Во время Путина он приобрел какие-то принципиально новые формы?

- Уже в 90-е годы популизм был не то чтобы чем-то необычным. Он существует при любой политической системе. Другое дело, что тогда это не было чем-то массовым. Просто потому, что в то время было не до этого: правительство решало серьезные и конкретные вопросы, в основном занималось экономикой, а не политикой.
Да, Борис Ельцин был популистом. В хорошем смысле, потому что политик должен уметь разговаривать с народом. Но это был популизм еще советской коммуникации. Новое воплощение популизм получил в Жириновском, в ходе выборов 1993 года это стало совершенно очевидно. Тогда литературовед Юрий Карякин произнес свое легендарное: «Россия! Ты одурела».

Сегодняшние популисты работают так же: использование языка ненависти, язык прямого контакта с народом на его языке, простые ответы на сложные вопросы.

Кстати, популисты приходят к власти в той же Восточной Европе, попадают в парламенты.

- Музыканты, которые критиковали режим, например лидер «Машины времени» Андрей Макаревич, затихли. Как вы думаете, с чем это связано?

- С жесткостью нынешнего политического режима. Люди просто отказываются от политических высказываний, порой это просто опасно. Плюс личности такого масштаба, люди культуры просто теряют к этому интерес, решают заняться частной жизнью.

Но кто-то остается и в правозащитной работе. Есть деятели культуры, которые используют себя и свой статус для того, чтобы решать гражданские проблемы. Сегодня мне звонила Зоя Светлова – известный правозащитник и журналист. Она рассказывала, как она ходила вместе с актрисой Лией Ахеджаковой к омбудсмену Москальковой заступаться за известного деятеля «Мемориала» Дмитриева.

- Появятся ли когда-нибудь, на ваш взгляд, рок-баттлы?

- Мне сложно судить. Это процесс непредсказуемый, как в технических инновациях. Не знаешь никогда, где появится та или иная инновация, и совершенно непонятно, когда это произойдет. Рэп – это новый тип разговора людей друг с другом, но мне он непонятен. Мода воспринимать мир через рэп скоро уйдет. А рок – это давний способ разговора человека с человеком. Думаю, что баттлы не появятся, а вот новый тип рока - точно.

- В наше время значимость культуры изменилась?

- Информатизация изменила способы передачи информации, среда упростила текст в несколько раз, достигая размеров твитта. Это естественный процесс. Но культура никуда не делась. В Риме или в Париже любой турист идет по стандартному маршруту человека, который изучает достопримечательности и, как говорит мой сосед, «культурно обогащается». Это тоже никуда не девается.

Оттого, что литература появляется на электронных носителях, она никуда не уходит. Кстати, Россия в этом смысле очень детализированная страна. В Европе гораздо больше людей читают на бумаге, чем у нас. Там даже еще живы бумажные газеты.

Поэтому культурные пласты все равно всегда остаются. Каждое новое поколение всегда жалуется на то, что раньше люди были культурнее и что культура была ближе к человеку. Но это не совсем так. Просто культурная среда меняется.

- Министр культуры Владимир Мединский – человек на своем месте?

- Мединский контролирует не только культуру, но и военно-историческое общество. Упрощенная культура, культура официозная и одобренная властью, культурная политика, которая борется с культурой, я имею в виду казус режиссера Кирилла Серебренникова, - что это, как не борьба с культурой? С использованием правоохранительных органов.

Если говорить об истории, то историческая политика сегодня выступает одной из главных политик, с ее помощью выстраивается образ мира и даже образ будущего. Если для существенной части россиян сегодня Сталин – это образец эффективного управления, то люди так думают и о настоящем, и о будущем. Это их картинка идеального будущего. Сталинизм - это очень тяжелая история, тяжелое состояние мозгов россиян. Из этой ментальной ямы нашему народу еще долго придется выбираться. До тех пор, пока не закончится постсоветский период истории России.

- Фильм «Кроткая» украинского режиссера Лозницы вызвал в России ожесточенные дискуссии. При этом украинские власти «культурно» закрылись от России. В страну не пускают Дельфина, Вадима Самойлова. Точка невозврата уже пройдена?

- Война на культурных фронтах мало чем отличается от обычной, если только числом жертв. По сути это вся та же атмосфера ненависти, которая создана рядом взаимных действий, и прежде всего действий, увы, России.
Если мы поднимем статистику «Левада-центра» касательно отношения к другим странам, то мы увидим, как сильно растет наша ненависть по отношению к Украине. Для украинцев это тоже тяжелый процесс, потому что растет ненависть к россиянам, но не к русским. Заслон от русской культуры на Украине - это признак войны.
Очень трудно прогнозировать то, когда все это остановится. Все остановится, когда будет восстановлен мир и Россия перестанет замыкаться на самой себе. Когда перестанет вести экспансионистскую политику. Тогда и отношения будут спокойными.

Я в последнее время часто бываю на Западе и вижу, как ухудшается отношение к русским. Люди там простые, и они ассоциируют русских с нашим властным режимом, а ведь это разные вещи.

- Клерикализм ест нашу культуру. На примере «Матильды» это хорошо видно. Реально ли сделать так, чтобы РПЦ не давила на культуру?

- Это невозможно. РПЦ является частью государства. Это способ управления душами людей. В современной России все монопольно: и экономика, и политика, и в духовной сфере та же ситуация, и монополия в ней принадлежит РПЦ.

Но чем жестче режим, тем большую популярность приобретают, например, дискуссионные клубы. Я должен сказать, будучи членом организаций, которые занимаются просветительскими проектами, что на такие организации зачастую оказывается давление политического характера и это мешает работе. Уже нет даже разговоров о политике, никто не произносит фамилию Путин, а власть хочет прикрыть такого рода активность, способность мыслить и рефлексировать. Способность мыслить разрушает ту целостную картину, которую нам преподносит государство. Вот поэтому и культура отходит на задний план.

Фото: kremlin.ru