Шестнадцать лет тому назад. Пятничные моргулесы

За сложными событиями последних дней как-то мне подзабылось, что с войной, ее последствиями, пусть и в «усеченном виде», я познакомился уже вот почти как 16 лет назад. Когда в эти дни началось то, что потом назовут по дате – «08.08.08»...

...Буквально через несколько дней после того, как в Южной Осетии закончились активные боевые действия, я, тогда еще молодой салага, только что ставший замом главного редактора в правительственной газете «Южноуральская панорама», узнал о том, что губернатор Челябинской области Петр Сумин намерен отправить в республику небольшую делегацию.

Движуха с масштабной помощью новому, свежепризнанному независимому государству со стороны регионов России только набирала обороты, и Петр Иванович решил направить людей ознакомиться с ситуацией на месте и определить, чем, собственно, Челябинская область может помочь.

Побежал к главреду. Александр Васильевич Драгунов, и до того почти всегда одобрявший мои авантюры, взял трубку телефона и набрал вице-губернатора Валентина Буравлева, который должен был возглавить делегацию. После чего сказал мне: «У них через час совещание, иди. Тебя включат в состав».

Сходил. Выяснилось, что едем уже через пару дней. Узким составом – помимо меня всего-то человек пять: сам Буравлев, начальник управления по взаимодействию с правоохранительными органами Николай Яровой, кто-то из «Челябоблинвестстроя», руководитель трудовых отрядов Сергей Горюшкин.

Тут меня осенило: ба, еду-то за границу! Формально, конечно, но все-таки. А действие старого загранпаспорта закончилось. 

Побежал в пресс-службу ГУВД. Меня – в кабинет к начальнику УФМС Артуру Дамерту. Тот выслушал, сказал: «Поможем, ты же не на отдых едешь, а на работу. Фотографии сделал?» Конечно, уже сделал. «Вот только мы-то что – у нас соседи через дорогу, сколько они будут рассматривать документы твои...» Речь шла об ФСБ...

Снова выручил Драгунов. Недрогнувшей рукой главреда он набрал одного из заместителей начальника регионального управления ФСБ и объяснил суть дела. Что-то выслушал в трубку и сказал: «Иди к ним, тебя встретят. Только документы свои в ГУВД забери»,

Забрал, запомнил удивленный взгляд Дамерта. Перешел через дорогу, к зданию управления ФСБ. У входа стоял высокий мужик в костюме и с синей печатью в левой руке.

«Ты Моргулес? Документы принес? Давай гляну. Вроде все в порядке. Ну ты же не враг? Не был, не состоял? Не привлекался?» – «Никак нет! Родственников за границе не имею!» – «Значит, благонадежен? Ну вот и славно».

И шлепнул печатью на бумажках пару раз.

«Неси назад Дамерту» – «И все?» – «И все».

Принес. Еще больше удивил старого полковника МВД. Но через полчаса мне вынесли новенький загранпаспорт. На все ушло меньше суток, кажется. Или чуть больше. Не так уж теперь и важно.

Мы летели через Владикавказ. Встретили нас... по-осетински. На летном поле, кавалькада правительственных машин, высокие встречающие лица, не поездка, а, скорее, полет на бреющей и строго по встречной и не снижая скорость за 100... Лучшая гостиница в центре города, с рестораном во внутреннем садике...

И первое застолье. От принимающей стороны. Все как положено у осетин – 49 тостов, сначала старшие, потом все остальные. Пироги, мясо, вина – всего через край. Для неподготовленных – непростое испытание само по себе.

На следующее утро – едем в Цхинвал. По горным перевалам, через Рокский тоннель, в сопровождении экипажа ГИБДД. На пограничном пункте пропуска немало удивились моему загранпаспорту. «Зачем? У нас тут можно по российскому». – «Поставьте печать, я его что, зря получал, что ли?» Капитан-пограничник улыбнулся и от души жахнул штемпелем.

Дорога от тоннеля до Цхинвала – одна и шла через перемежавшиеся между собой осетинские и грузинские села. Давайте честно, от последних в итоге мало что осталось. Как и от осетинских – на территории Грузии. Целые, как правило, автозаправка, здание магазина, иногда – администрация. А вот все жилые дома уничтожены, да так, что осталось разве что бульдозером подровнять... 

Цхинвал по своему размеру и масштабу оказался обыкновенным советским райцентром. С красивым зданием администрации (а теперь правительства независимой республики), некоторым количеством панельных девятиэтажек, школами и больницами постройки годов 50-х – 60-х да большим частным сектором.

Программа наша была насыщенной. После встречи в правительстве нас повезли «на экскурсию». Сначала село Хетагурово, дорога на которое была усеяна подбитой и уничтоженной, но еще не убранной техникой. Поверьте, на месте своей гибели сожженный до расплавленного металла танк выглядит страшнее, чем на любой выставке. И еще страшнее – старая вазовская «пятерка», судя по всему, раздавленная проехавшим по ней танком. И, судя по кровавым пятнам, в этот момент внутри легковушки кто-то был...

А еще страшнее – посеченные пулеметом ворота жилого дома. И оторванный танковым выстрелом угол здания школы в Хетагурово. 

На одном из блокпостов нас встретили местные добровольцы. Показали трофейный танк (такой же Т-72, да вот только не такой, как потом выяснилось, а сильно модернизированный Украиной и Израилем) и захваченные американские военные грузовики. Прямо вот с надписями US ARMY и все такое.

Затем посетили место гибели лейтенанта Молчана, что из нашего Октябрьского района. Его танк попал в засаду, шансов не было, объяснили военные. И посоветовали не наступать «вон на ту железку у тебя под ногами», поскольку это мог быть не разорвавшийся и застрявший в земле выстрел от РПГ...

Осмотрели сам Цхинвал. Полгорода – в поминальных столах. Зашедшим гостям наливают, предлагают осетинские пироги. 

В самом центре города, рядом с одной из школ – главное кладбище. Здесь хоронили всех жертв атак грузинских войск еще с предыдущих нападений на Цхинвал. Просто потому, что это место было единственным, прикрытым от стрельбы прямой наводкой из танков с окрестных вершин...

Заехали в расположение 693-го полка, вставшего полевым лагерем на пригорке недалеко от Цхинвала. И пока вице-губернатор Буравлев со товарищи усиленно отмечали встречу с командованием, а потом, уже с трудом стоя на ногах, вручали привезенные с собой подарки для военнослужащих полка, что родом из Челябинской области (рядовым достались фляжки, а офицерам – простые, но крутые ножи, все производство златоустовских мастеров), я покуривал у выхода из штабной палатки и болтал с офицерами. В общем-то, моими ровесниками, 30-летними мужиками, усилиями которых мы тогда, собственно, и победили. Без связи, без разведки, на технике «свежей, после четвертого капремонта»...

Назад мы возвращались в ночь. В жуткую грозу. По перевалам. Меня посадили в машину сопровождения ГИБДД, и я не забуду, что никакая погода не могла заставить майора, сидевшего за рулем, снизить скорость новенького Ford Focus хотя бы до 100... Конечно, он с коллегой успели заметить ножи, и конечно, я для них выпросил парочку у Буравлева. И не было людей счастливее этих двух суровых осетин. В чем, в чем, а в холодном оружии они понимают. Златоустовское ценят.

На следующий день – новое застолье. Теперь уже от имени нашей делегации. 

А потом в аэропорт. Но по дороге остановка. На том самом кладбище, где похоронены жертвы теракта в Беслане. Проходя мимо семейных могил, где рядом лежали матери и порой по три-четыре ребенка... Впервые в жизни у меня схватило в груди острой болью. Не знаю, какое сердце такое выдержит...

В следующий раз, что такое война и ее последствия, я увидел спустя 14 лет. В Донбассе. Но это уже другая история. А эту я никогда не забуду. Уверен, не забудут и осетины...