Аккурат в эти минуты в Свердловском арбитражном суде стартует заседание по иску генпрокуратуры РФ к владельцам АО «Компания Эталон» (Юрий Антипов и члены семьи) об изъятии из «незаконного владения» в собственность государства акций трех ферросплавных заводов, входящих в холдинг: Челябинского электрометаллургического комбината (ЧЭМК), Серовского ферросплавного завода и «Кузнецких ферросплавов». О том, что дальше будет происходить с одним из старейших предприятий Челябинска и какую роль это сыграет в судьбе губернатора Южного Урала Алексея Тесклера - в колонке спецкорра ЕАН.
Слушания в арбитраже проходят сразу вслед за визитом в Челябинск президента РФ Владимира Путина. В минувшую пятницу на встрече с губернатором региона было озвучено решение (официальным инициатором стал глава Южного Урала Алексей Текслер) остановить производство на ЧЭМК. Само ферросплавное производство по плану будет вынесено за пределы областного центра, воздух и прочие среды которого он отравлял почти век.
Вряд ли вызывает сомнения будущее решение свердловского арбитража. Глава государства недвусмысленно объявил, что все имущество ЧЭМК должно поступить в собственность государства.
«Часть этих объектов – вредное производство, как мы договорились сейчас, должно быть вынесено за черту города, а социальные объекты передадим в собственность субъекта Федерации», – заявил Владимир Путин (цитата по пресс-службе Кремля).
В ответ Алексей Текслер выразил уверенность, что найдет для строительства нового, высокотехнологичного комбината некоего «местного» инвестора. Такая риторика по факту обычно означает, что с высокой долей вероятности, и площадка под «новый ЧЭМК» уже подобрана, и инвестор, готовый осилить многомиллиардные инвестиции, уже найден.
Другое дело, что и предсказуемая определенность вердикта суда, и публичность озвученных президентом и губернатором решений совсем не означают, что ЧЭМК все бросит и уже сегодня остановит все свои цеха и печи. Равно не означает и то, что где-то рядом с Челябинском вдруг возникнет новый огромный металлургический завод, куда немедленно перейдет на работу весь многотысячный трудовой коллектив с ликвидированного производства.
В реальности эти процессы займут как минимум несколько лет.
Начнем с действующего комбината. Не исключено, что арбитражный суд за одно заседание удовлетворит иск Генпрокуратуры о передаче в собственность государства акций «Эталона», в том числе ЧЭМК. Но это не отменяет возможности для ответчиков попытаться оспорить это решение в вышестоящих инстанциях (апелляция, кассация, Верховный суд, наконец). Это займет время. Минимум несколько месяцев.
Даже после этой возможной череды процессов государству надо будет вступить в свои права собственника. В соответствии с предусмотренными законодательством и уставом юридического лица процедурами. То есть всех нас ждут созыв общего собрания акционеров, смена совета директоров и гендиректора (и этих людей еще надо найти и утвердить).
Затем новым руководителям надо будет вступить в управление предприятием. Подозреваю, что, учитывая масштабы завода, количество контрагентов и особенности ведения дел на ЧЭМК, придется проводить тотальный аудит по всем направлениям. А это — еще несколько месяцев.
При этом юридическая работа будет идти своим чередом, а самому предприятию нельзя будет останавливать свою работу. Обязательства по уже существующим контрактам никуда не исчезнут. Итак, первый год уже есть, причем сам завод все еще работает.
Безопасное со всех сторон закрытие производства: остановка работы предприятия, ликвидация юридического лица с массовым увольнением сотрудников — процессы не менее сложные. И с производственно-технической, и с юридической точки зрения. В конце концов, куда-то надо будет девать участки земли под цехами и отвалами, как-то оценивать сами здания цехов, складов, заводоуправления, инженерные сети и так далее. И эти процессы также займут еще минимум год.
По факту на закрытие ЧЭМК и ликвидацию производства уйдет минимум два-три года.
Однако закрыть действующий комбинат — лишь «первая часть Марлезонского балета». Переходим ко второй: строительству нового крупного ферросплавного производства за пределами Челябинска.
Итак, гипотетически вопросы подбора будущей площадки под «новый ЧЭМК» и поиска «местного инвестора», озвученные на встрече Владимира Путина и Алексея Текслера, — уже пройденный этап. Но даже при условии наличия площадки и инвестора построить «с нуля» объект такого масштаба — вопрос не одного дня. Даже с учетом того, что современные технологии в металлургии и строительстве позволяют значительно уменьшить и затраты, и время на возведение объекта, и площадь, им занимаемую.
Во-первых, сам комбинат еще необходимо спроектировать. А это — задача сложная, уникальная. Не типовую панельную десятиэтажку к земельному участку привязывают...
В Челябинской области крупнейшими промышленными объектами, созданными за последние десятилетия, были цех «Высота-239» на ЧТПЗ, рельсобалочный стан на «Мечеле», станы на ММК. Но это все дополнительные производства на уже существующих площадках. «С нуля» объекты такого масштаба не строили едва ли не с 30-х годов прошлого века.
В области, конечно, есть сразу два проектных института времен СССР, которые когда-то «создавали» Челябинский и Магнитогорский металлургические заводы. Но достаточно ли их нынешних возможностей и квалификации для такого проекта? В любом случае процесс проектирования может занять год-два. С учетом того, что проект должен пройти сразу несколько серьезнейших госэкспертиз, закладываем еще временной люфт, причем измеряемый не неделями, а как минимум месяцами.
Только потом — собственно, стройка. И это тоже не неделя - год минимум. И все это значит, что создание и запуск «нового ЧЭМК» — дело минимум трех-четырех лет…
Итого. Даже если закрывать старый и строить новый ЧЭМК параллельно, делать это максимально быстро, четко, слаженно, на все эти процессы уйдет лет пять.
Аккурат новый губернаторский срок главы региона Алексея Текслера. Собственно, встреча с Владимиром Путиным с учетом такого масштабного поручения со стороны главы государства, по сути, «благословение» на сентябрьские выборы. Осталось жителей убедить. Но это в наших политических реальностях вторично.
