Продолжается конфликт между екатеринбургскими юристами, работающими в сфере медицины. О том, как проходят «судебные поединки» между имеющими медицинские знания юристами и не имеющими таковых, рассказало издание «Интермонитор».
Напомним, противостояние происходит между адвокатом Борисом Ченцовым, не имеющим медицинского образования, и Мариной Агапочкиной, которая имеет диплом врача. Поднял эту важную тему главный редактор «Интермонитора» Евгений Ющук. Ющук сам окончил свердловский мединститут и работал в медицине на протяжении 11 лет, при этом 5 лет - врачом. Он полагает, что может возникнуть такая опасная для людей ситуация, когда врачи будут опасаться лечить сложные случаи и решат, что проще «списать в расход» пациента, нежели принимать на себя риски общения с малограмотными в медицинском плане юристами.
«Мое расследование построено на простом и понятном алгоритме. Я прихожу к каждой из сторон и прошу изложить их версию событий. Либо беру изложенную ими ранее версию событий и прошу пояснить моменты, которые мне непонятны. Затем, если они излагают мне свою версию событий, прошу подтвердить их слова фактурой. Расследований я провел немало, поскольку у меня есть квалификация в поиске и анализе информации. Одна из моих специализаций – конкурентная разведка, это адаптированная к гражданскому обороту версия государственной разведки, работающая исключительно с открытыми источниками во всем их многообразии.
И из своего опыта я могу уверенно сказать: если одна из сторон охотно и открыто объясняет свою позицию и подтверждает ее документами, а вторая убегает – то в подавляющем большинстве случаев та сторона, которая убежала, в чем-то существенном лукавит. В данном случае «сторона Агапочкиной» охотно рассказывает свою версию событий, а «сторона Ченцова» - по сути, «сбежала». От него не получил ни одного ответа по существу», - пишет автор статьи.
Ответ от Ченцова пришел лишь через три дня, уже после публикации. Там было, если оценивать суть, сказано в духе: «Уважаемый Евгений Леонидович Ющук! Я не буду отвечать Вам, потому что вижу, что Вы отлично умеете докапываться до правды, и не хочу, чтобы это навредило моим доверителям».
При этом, по словам автора статьи, Ченцов в случае поражения в суде в медицинском деле говорит о сговоре оппонентов. А оппонентами являются юрист Марина Агапочкина, врач по первому образованию, и судебно-медицинский эксперт Екатерина Мостовая. В публикации издания приводится пример одного процесса.
Для того, чтобы в дальнейшем было все понятно, маленькая справка.
Суть в том, что один из участков верхней челюсти является для ротовой полости «потолком», а для гайморовой пазухи (она сбоку от носа расположена) – «полом». И далее все зависит от соотношения толщины этого участка верхней челюсти и длины корня зуба, что очень индивидуально.
У кого-то зуб корнем крепится в верхней челюсти, над ним еще пара миллиметров кости. А у кого-то зуб корнем прошел эту кость и корень расположен в гайморовой пазухе. Так природа решила. Естественно, что после удаления зуба образуется дырка изо рта в гайморову пазуху. Это не врачебная ошибка, это индивидуальная особенность конкретного организма.
Эта «дырка», если после удаления зуба выполнять рекомендации стоматолога, просто затянется, и проблем не будет. Организм всегда старается затягивать лишние отверстия, не предусмотренные конструкцией организма.
А если рекомендации не выполнять, то, может, и затянется, но может быть и так, что микробы решат, что им открыли ворота в новый дивный, влажный и теплый мир гайморовой пазухи и надо ее заселить. И будет воспаление, гайморит и прочие сомнительные «прелести».
В медицине в связи с этим, есть «допустимый риск», а есть врачебная ошибка. «Допустимый риск» — это ситуация, когда осложнение возможно, но надо принять меры к тому, чтобы его предотвратить. И врача можно наказывать, если он эти меры не принял. А если принял и все равно риск реализовался – это не вина врача, а просто человеку «не повезло». Но если не лечить, то пациенту «не повезло» бы намного сильнее. А вот если врач не принял мер к минимизации риска или принял, но неправильные – то тогда наказывают врача».
Теперь непосредственно о конкретной истории болезни. Истец обезличен, ее представителем в суде была адвокат из команды Ченцова, а экспертом в суде выступала Екатерина Мостовая. Для простоты понимания медицинская терминология в ответах Мостовой опущена.
У истицы заболел зуб, воспаление произошло в том месте, где корень зуба крепится к верхней челюсти, и вокруг этого корня. Стоматологи удалили зуб и назначили лечение для предотвращения инфекции в ране, в том числе прием антибиотиков.
Пациентке назначили прийти на контрольный осмотр через три дня, однако она появилась лишь через две недели, хотя уже на второй день у нее была очень высокая температура. Рана была сильно воспалена, так как женщина решила, что антибиотики она принимать не будет. За эти две недели микробы поникли в гайморову пазуху и вызвали там гнойное воспаление.
Врачи сказали пациентке, что необходима госпитализация. Женщина от госпитализации отказалась. Антибиотики она и дальше не стала принимать. Еще через две недели пациентка пошла в госбольницу уже к челюстно-лицевому хирургу. Ей там подтвердили диагнозы, поставленные ранее стоматологами, и подтвердили, что антибиотики нужны. Женщина и теперь не стала принимать антибиотики, в стационар тоже не пошла.
Еще через пять дней, когда стало совсем плохо, женщина все же пришла в стационар. Там ей пришлось согласиться на лечение антибиотиками, а свищ, который образовался из-за ее нежелания лечиться, зашили. Через 10 дней лечения женщину выписали из больницы, и вскоре она подала иск в суд на врача, удалившего ей зуб.
В суде адвокат пациентки задавала вопросы эксперту Екатерине Мостовой.
Вопрос №1. Является ли рекомендованный врачом клиники план ортодонтического лечения (ортодонтия - это про исправление прикуса, чтобы зубы были ровными, и к данной ситуации она не имеет отношения – прим. ЕАН) обоснованным с учетом клинической ситуации на момент обращения истца, правильным, способным привести к положительному результату? Соответствует ли выбранный план лечения именно этому пациенту?
ОТВЕТ МОСТОВОЙ НА ВОПРОС №1:
Пациентка обратилась в Клинику такого-то числа с жалобами на скол зуба такого-то, жалоб на искривление и неправильное положение зубов не предъявлялось. Оснований для ортодонтического лечения (лечение, направленное на исправление прикуса и выравнивание зубов), у пациентки не имелось, а следовательно, план ортодонтического лечения не составлялся.
Вопрос №2. Является ли удаление зуба такого-то по ортодонтическим показаниям недостатком качества медицинских услуг, оказанных ответчиком истцу?
Вопрос №3. Какие стоматологические работы были проведены, какие услуги, насколько качественно они исполнялись?
Вопрос №4. Есть ли недостатки и дефекты оказанных услуг. Если недостатки есть, то какова их причина?
ОТВЕТЫ МОСТОВОЙ НА ВОПРОСЫ №1, №2 и №3:
Пациентке выполнено удаление зуба такого-то, по санационным показаниям (т.е., чтобы не разводить микробов в организме и не провоцировать распространение воспаления – прим ред.), технически верно. После удаления рекомендована адекватная медикаментозная терапия.
Стоматологические работы по удалению зуба такого-то у пациентки. проведены качественно, недостатков и дефектов медицинских услуг не выявлено.
Вопрос №5. Нанесен ли вред здоровью пациента, если да, то в какой степени?
Вопрос №9. Причинен ли вред здоровью пациентки при оказании стоматологических услуг, если да, то в какой степени?
ОТВЕТЫ МОСТОВОЙ НА ВОПРОСЫ №5 и №9
Согласно п. 24 “Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека”, утвержденных приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 24 апреля 2008 г. №194н - “Ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером и тяжестью травмы, отравления, заболевания, поздними сроками начала лечения, его возрастом, сопутствующей патологией и др. причинами, не рассматривается как причинение вреда здоровью”.
Вопрос №6. Имеется ли причинно-следственная связь между удалением зуба такого-то и наступившими последствиями по лечению истца в государственной больнице?
ОТВЕТ МОСТОВОЙ НА ВОПРОС №6
После удаления зуба такого-то у пациентки при отсутствии адекватной медикаментозной терапии развилось воспаление в лунке удаленного зуба, которое впоследствии осложнилось формированием постоянного, неспособного к самостоятельному заживлению канала (свища) между ротовой полостью и гайморовой пазухой и нагноением в гайморовой пазухе, которые и явились причиной госпитализации пациентки в государственную больницу.
Вопрос №7. Является ли лечение истца - пациентки - в государственной больнице способом исправления недостатков медицинских услуг, оказанных ответчиком - клиникой - или принципиально иным лечением по другому лечебному плану?
ОТВЕТ МОСТОВОЙ НА ВОПРОС №7
Лечение пациентки в государственной больнице не связано с качеством медицинских услуг, оказанных в клинике, а является результатом отказа пациентки от медикаментозного лечения, направленного на снижение воспалительной реакции и предотвращение инфицирования операционной раны после удаления зуба такого-то.
Вопрос №8. Если удаление зуба такого-то по ортодонтическим показаниям является недостатком оказанных ответчиком медицинских услуг, то какие именно медицинские услуги, оказанные истцу - пациентке - в государственной больнице состоят в причинно-следственной связи с данным недостатком?
ОТВЕТ МОСТОВОЙ НА ВОПРОС №8
Недостатков медицинских услуг, оказанных в клинике, не выявлено.
Итог: в удовлетворении иска судом отказано. Решение в дальнейшем было оставлено в силе в Апелляции и Кассации.
Вот пример того, когда юристы, не понимающие сути медицинской части в деле, проигрывают его. При этом они еще и делают ошибочные выводы о каком-то сговоре, а дело всего лишь в недостатке знаний.
Как конфликт медицинских юристов в Екатеринбурге рискует свести на нет усилия Леонида Рошаля17 марта в 14:23
