Политическая колонка Александра Пирогова: «Рюриковичи мы!»

История Игоря Холманских, простого человека, ставшего наместником государя в УрФО, интересна и необычна. Интересна своей драматургией, отсылающей к популярному в разных народах и архетипическому сценарию «приближения государем» простого человека из народа для предотвращения беды.

Так библейский царь Саул приблизил Давида, победившего Голиафа и филистимлян. Так многие цари приближали к себе «плоть от плоти народной», чтоб не утратить связь с простым людом, лучше понимать его тяготы и чаяния.

Приглянулся своей решимостью вступиться за царя и вместе с простыми тагильскими мужиками приехать и навести порядок в стольном граде. Одной пращей разгромить ненавистных оппозиционеров, посмевших усомниться в государе своем, «голиафов» 2012 года.
Конечно, это была заготовка. Часть сценария президентской кампании, волею случая и благодаря влиянию корпорации УВЗ ставшая частью электоральной машины, которая привела Путина к новой победе, а Холманских – на немыслимые высоты наместника президента в УрФО.
Но только ли политтехнологов в лице Алексея Жарича нужно благодарить за такое назначение? Мало ли было людей, помогавших Путину? Готовых в доску расшибиться, не требуя для себя особых наград? И никого из них не назначали полпредом. Откуда такая щедрость? Рискну предположить, что столь необычное кадровое решение президента было продиктовано не только простой благодарностью.

Думается, что в те беспокойные месяцы, когда площади Москвы сотрясались от протеста,

Знак из прошлого, сигнал от тысячелетних предшественников, что он все делает правильно. Что история на его стороне.

Шесть лет назад магия имени и мистика момента сделали Холманских полпредом. Элиты встретили эту новость с открытыми ртами. Еще бы – в нарушение всех законов логики, кадрового и дворцового этикетов федеральным государственным служащим стал не генерал, не бывший министр или губернатор, а обычный мужик, начальник сборочного цеха.

Что от него ожидать, как он будет выстраивать отношения с генералами и губернаторами, не понимал никто. То ли «мужик, который двух генералов прокормил», то ли «медведь на воеводстве». Продажи книг Салтыкова-Щедрина на Урале резко выросли.

Но шок от назначения прошел достаточно быстро. Для нового полпреда наступило время становления и утверждения своей власти. Крайне важно было произвести впечатление на элиты. Магический реализм плавно перетек в импрессионизм. Холманских, погружаясь в чуждую атмосферу, активно взялся за развитие своего движения «В защиту человека труда». Движение в перспективе должно было перерасти в партию – и полпред приступил к первоначальному накоплению политического капитала. Однако очень быстро обнаружилось, что у полпреда недостаточно ресурсов, чтобы оказывать серьезное влияние на внутреннюю политику.

Трансформация происходила постепенно. В начале срока Холманских поддерживал в СМИ образ трудового полпреда: ратовал за возрождение звания «Героя труда», призывал молодежь «отказаться от высшего образования в пользу рабочих династий», грозился выпороть оппозицию, проводил различные конкурсы среди рабочих. Но уже к середине срока полпред стал все чаще закрываться от прицельного внимания прессы. Публичность, похоже, начала его тяготить.
Желанию ближнего круга превратить Игоря Рюриковича в фигуру федерального масштаба, создать нового Лебедя, тоже не удалось сбыться.

Во-первых, рейтинг «Единой России», несмотря на все прогнозы, не рухнул, а протестная активность пошла на спад – пороть оппозицию не пришлось. (Затем с «Русской весной» и возвращением Крыма противопоставление людей труда и горожан вообще утратило всякий смысл. Рейтинг Путина бил все рекорды. Идеология «охранительства», способная объединить рабочих в партию, как и идея такой партии, потеряла актуальность. Людей труда теперь требовалось не защищать, а славить.)

Во-вторых, Народный фронт успешно заменил гражданское общество, в том числе и «людей труда», став инструментом народного контроля и кнутом для региональных властей.

В-третьих, сильная Рабочая партия играла бы на поле «Единой России», откусывая ядерный электорат партии власти, кто бы такое позволил? В-четвертых, тесные рамки должностных инструкций и жёсткого подчинения администрации президента связали полпреду руки, лишив каких бы то ни было шансов на самостоятельную политику.

Все ресурсы в регионах находились в руках губернаторов. Полпреду оставался мониторинг да контроль над выполнением государевых указов. И это было его оружие для примирения и усмирения местных элит. Взаимоотношения последних в УрФО стабильными никогда не были. И если северные территории особых проблем не доставляли, то свердловские и челябинские политики воевали постоянно.
Холманских встречается с основными игроками, убеждает, угрожает, рекомендует. Отправляет бесчисленные записки и аналитички в Москву. Поддерживает одних, критикует других, контролирует ход выборов, настаивает на сохранении смешанной системы выборов в Екатеринбурге и делает много всего другого, не заметного рядовому жителю округа. И, мне кажется, у него получается.
Слухи о скорой отставке необычного полпреда стали появляться уже через год после его назначения. Называлось множество фамилий на смену Холманских: Ветлужских, Носов, Дворкович… Прочили какого-то неизвестного генерала.

Вопрос смены полпреда сегодня снова на острие. Формирование новой структуры администрации президента, скорее всего, принесет с собой кадровые перестановки и новые имена.

Останется ли он на своем месте в ближайшие годы – предсказать сложно. В любом случае история становления тагильского рабочего как полпреда – это замечательная иллюстрация к мощи системы, которая может перековать под свои стандарты хоть танк.

Давид, на радость царю, таки победил своего внутреннего Голиафа. Теперь можно ждать знаков судьбы от следующих Рюриковичей: Святослава Игоревича и Ярополка Святославича. А там и до Владимира Красного Солнышка рукой подать.