В конце прошлого года Федеральная антимонопольная служба признала маркетплейсы Wildberries и Оzon доминирующими игроками на рынке. Решение это было ожидаемым, тем более что претензии к их работе копились как снежный ком, а чиновники долгое время разводили руками — то им мешало одно соглашение, то другое, то мораторий на проверки.
За ситуацией с маркетплейсами давно следит член Экспертного совета Комитета по защите конкуренции Госдумы Дмитрий Тортев. В интервью ЕАН он рассказал, что означает решение ФАС и почему вводить госрегулирование Wildberries и других компаний нужно было еще четыре года назад.
Фото предоставлено Дмитрием Тортевым
— Дмитрий Геннадьевич, что означает признание Wildberries и Оzon доминирующими игроками?
— В первую очередь это ограничение рыночной власти маркетплейсов и агрессивного роста компаний. Мы видели, что с начала пандемии их обороты росли в геометрической прогрессии, достигнув к концу прошлого года почти 8 трлн рублей.
Взаимоотношения с цифровыми сервисами сейчас регулируются механизмом «мягкого права» — игроки, занимающие крупные доли на рынке, обязуются в добровольном порядке (под честное слово) соблюдать антимонопольное законодательство.
Одновременно с этим антимонопольное законодательство жестко регулирует торговые сети, пекарни, частные магазины — все, что угодно, но не маркетплейсы. Например, тот же «Магнит» не может открывать магазины, если занимает 25% рынка в определенном регионе.
Члены Экспертных советов и в Госдуме, и в ФАС не раз говорили, что никакое саморегулирование не сдержит компании с такими оборотами, как у «Яндекс» и Wildberries, от своевольства. На мой взгляд, в компаниях посчитали: «Раз действует мораторий на проверки и действует соглашение под «честное слово», то у нас развязаны руки». Хотя в мировой практике с цифровыми гигантами не церемонятся. В Китае маркетплейсы под жестким контролем, в Евросоюзе несколько лет действует Сводная директива, по которой вынуждены работать и китайские компании.
Страх и удаленность от Москвы: почему провалился бунт против Wildberries в Екатеринбурге23 октября 2023 в 09:55— А что вообще плохого в развитии маркетплейсов?
— Речь не о развитии компаний, а о том, что партнеры тех же Wildberries и Оzon работают в неконкурентных условиях. Никто не против того, чтобы бизнес рос и набирал обороты. Но какой ценой? Просто для понимания — обороты маркетплейсов за 2023 год выросли на 38% к уровню предыдущего года.
То есть компании наращивают прибыль, а в то же самое время прибыльность поставщиков (а это чаще всего малый, семейный бизнес) за год снизилась на 16%, а прибыльность пунктов выдачи заказов - на целых 44%.
Эти данные известны ФАС России. Значит, мы позволяем маркетплейсам богатеть за счет ущемления прав малого и среднего бизнеса, который тоже платят налоги - и немалые.
Вседозволенность маркетплейсов бьет и по покупателям. Многие помнят, как в ноябре прошлого года Wildberries ввел комиссию при оплате картами Visa и Mastercard. Тем самим маркетплейс поставил себя фактически выше Банка России. Хотя после реакции и ФАС, и Роспотребнадзора в компании поняли, что перегнули. Или строительство распределительного центра в Екатеринбурге, когда эта же компания посчитала себя выше городских властей и самовольно начала работы на площадке.
Последние три года Wildberries (и не только он) ведет себя как слон в посудной лавке, но разбиваются не тарелки, а судьбы и бизнес, за счет которого живут многие обычные семьи.
— А что мешает селлерам и пунктам выдачи заказов просто сменить маркетплейс?
— Игроков немного, и везде одни и те же правила. По сути у предпринимателей выбора нет. Глава ФАС Максим Шаскольский заявил, что суммарная доля Ozon и Wildberries превысила 80%. Уходить некуда.
— Можно ли говорить, что власти всерьез взялись за маркетплейсы, и связано ли это с недавним пожаром на складе Wildberries в Санкт-Петербурге?
— По моим данным, решение по маркетплейсам было принято до пожара. Эти события просто наложились друг на друга. Для меня решение ФАС было ожидаемым, и я еще три месяца назад делал публичный прогноз, что маркетплейсы станут следующими после того, как «Яндекс Такси» было признано доминирующим игроком в своем сегменте.
Антимонопольная служба проделала долгую и вдумчивую работу. Основная загвоздка была в самом соглашении, которое при содействии Минпромторга России подписали маркетплейсы и другие онлайн-платформы (в том числе "Яндекс"). ФАС искала зацепки, можно ли считать нарушением антимонопольного законодательства факты несоблюдения добровольного соглашения.
А Минпромторгу, в свою очередь, нужно было как-то успокоить бунтующих водителей «Яндекс.Такси», селлеров, владельцев пунктов заказов и многих других участников рынка электронной коммерции. При этом онлайн-платформы, не желая попасть под государственное регулирование, постоянно заверяли и Минпромторг, и законодателей, что в состоянии самостоятельно справиться с многочисленными конфликтами. Это соглашение стало своего рода компромиссом.
— Минпромторг почти два года защищал это соглашение, хотя часть подписантов, с ваших слов, его откровенно нарушали…
— Да. Но уже в ноябре в министерстве поменяли позицию. Во-первых, еще в сентябре там убедились, что конфликты между Wildberries и селлерами выливаются в публичные бунты. Во-вторых, члены нашего Экспертного совета неоднократно писали запросы, в которых «по полочкам» расписывали основные проблемы.
Как пример: с 2021 года по настоящее время Wildberries в одностороннем порядке более 30 раз менял действующий договор для селлеров.
А ведь эту проблему Минпромторг и хотел решить с помощью соглашения.
У регулятора связаны руки: почему власти уже год не могут решить конфликты с Wildberries15 сентября 2023 в 16:02— После признания «Яндекс.Такси» и маркетплейсов доминирующими игроками у ФАС будут развязаны руки, чтобы их наказывать?
— Никакое наказание — не самоцель. Но для реагирования государства нужно как минимум отменить мораторий на проверки IT-компаний, и предпосылки для этого на сегодня есть. Аргументов хватает — пожар на одном складе Wildberries, массовая драка на другом, растущая социальная напряженность в виде раздраженного среднего и малого бизнеса.
Кроме того, для регулирования маркетплейсов и вообще онлайн-платформ все-таки потребуется донастройка законодательства, принятие нормативных документов. Другой вопрос, что это надо было делать еще в 2020 году. Надо отдать должное оперативности антимонопольщиков Китая, которые еще в ноябре выпустили «Руководство по борьбе с монополиями в сфере экономики маркетплейсов». И, как видим, введение госрегулирования не помешало бурному росту рынка электронной коммерции, о чем говорит, например, успех AliExpress.
— Вы считаете, что нужно разрабатывать отдельный нормативный документ? Ведь уже есть несколько законопроектов по поводу маркетплейсов. Например, ограничивающий открытие новых пунктов выдачи для маркетплейсов предусматривает меры в отношении тех компаний, чья доля в онлайн-продажах выше 25%.
— Если говорить конкретно про эту инициативу, то, на мой взгляд, нельзя проецировать на один сегмент госрегулирование другого. В маркетплейсах есть пункты выдачи заказов, которые работают по франшизе, есть те, которые открыты непосредственно компаниями.
Естественно, что при такой уравниловке может пострадать средний и малый бизнес.
Тем более что в Ассоциации участников рынка электронной коммерции (это самое представительное объединение интернет-бизнеса в стране) уже готовы предложения о создании баланса — вплоть до метража и расстояния друг от друга самих пунктов. Есть другие законопроекты, авторы которых проявляют заботу о покупателях, но также не в ущерб среднему и малому бизнесу.
Такой же подход должен быть и при отмене моратория на проверки. Нужно подумать о дифференцированном подходе, особенно если компания обладает собственной крупной инфраструктурой, где работают десятки тысяч людей. Сравните эту структуру с пунктом выдачи заказов на арендованной площадке с двумя-тремя работниками. Есть разница? Поэтому хорошо, что сдвинулась история с регулированием электронной коммерции, но нужно избегать крайностей.
Люди готовы идти с вилами на Wildberries: предприниматели готовят новый бунт против маркетплейсов13 сентября 2023 в 16:02— До какого-то времени не было, поскольку отсутствовал серьезный анализ рынка электронной коммерции. Ситуация была, как с коммунальной системой, — почему нет универсального решения для предотвращения аварий в системе ЖКХ? Потому что у правительства нет данных о состоянии сетей в ряде регионов, местные власти просят деньги, но не говорят, на что конкретно им нужно. Но в итоге рамочный законопроект о регулировании маркетплейсов наконец зашел в Госдуму (его готовили и ассоциации участников рынка, и серьезные отраслевые юристы, и депутатский корпус). Он сейчас имеет наибольшие шансы на принятие.
С этим законопроектом такая же история: прежде чем что-то регулировать, долго старались понять, что именно. Та же Федеральная антимонопольная служба пока не раскрыла деталей о том, какую долю на рынке занимают доминанты — Wildberries и Оzon. Закон принять можно хоть завтра, вопросов нет. Только это должен быть работающий нормативный акт, а у нас нередко были случаи, когда после принятия новых правил ситуация только ухудшалась. Нельзя сделать, как в Китае, потому что там другая экономическая история, нельзя сделать, как в Евросоюзе - но нужно сделать для России.
