Композитор, музыкант, продюсер, педагог и поэт из Каменска-Уральского Антон Рудницкий считает, что музыка — канал распространения информации, язык музыки универсален, а главный катализатор творчества - любовь. Антон регулярно выступает в Екатеринбурге, Челябинске и других мегаполисах, но не собирается переезжать из Каменска-Уральского. О своем видении современного творчества, роли музыки на СВО и зарабатывании денег Антон Рудницкий рассказал в интервью своему старому другу — главному редактору ЕАН Артему Рябову.
- Антон, сколько тебя помню, ты всегда занимался музыкой. Что для тебя музыка?
- А мы с тобой коллеги. Музыка для меня — это способ распространения информации. Если посмотреть, что сейчас происходит с обществом, оно озлоблено, нацелено на приобретение материальных ценностей, сфокусировано на проблемах.
Посмотри, если проанализировать даже ваш сайт, это мое неискушенное мнение простого читателя: в фокусе журналистов проблемы, происшествия, скандалы. Культурных новостей, по-настоящему добрых новостей у вас по минимуму. И это не косяк ЕАН, это проблема общества, в котором на первом плане — треш.
А потому с коммерческой точки зрения (ты же знаешь, что я не только композитор, но и продюсер, а потому экономика для меня не пустой звук) так выгоднее. Доброго не происходит, точнее — его никто не замечает. Доброта и душевное тепло стали предметом обыденности, а потому неинтересны. И для того, чтобы переломить (притом что это очень агрессивное слово) это, я делаю музыку. Это мой инструмент диалога с душами. Я стараюсь делать так, чтобы доброта и тепло в душах моих слушателей прислушивались к музыке, получали мой творческий месседж и выходили на поверхность. Моя задача - чтобы слушатель улавливал эти заложенные в музыку доброту и тепло и понимал, что они есть и они не обыденность, и это интересно.
- А другие каналы? Если не музыка, то что?
- Слушай, тут я придерживаюсь трактовки закона Мерфи: что должно было случиться, то и случилось. Я умею «музыку». Зачем мне другой канал? Если я должен был родиться композитором, музыкантом, я им и родился. Ты сам отметил, что все годы, что мы знакомы, а это уже почти три десятилетия, я занимался и занимаюсь музыкой. И, мне кажется, вполне успешно. Повторюсь, это мой способ «большого» диалога с людьми, и, как мне кажется, достаточно удачный и эффективный. Информация, которую я закладываю в мою музыку, доносится до слушателя, она понимается и чувствуется. Добро и тепло просыпаются в людях. И если моя задача выполняется, зачем мне дополнительные каналы? Предоставлено Антоном Рудницким/ "Жизнь в мегаполисах - не быстрее, а депрессивнее"
- Кем бы ты мог стать, если бы не занялся музыкой? Есть ли другие профессиональные области, кроме музыки, которые тебя привлекают?
- Ну не сочти меня фанатиком, но зачем? Если я уже композитор и исполнитель (и вполне востребованный в моем родном Каменске-Уральском, и достаточно востребованный в Екатеринбурге), зачем мне другие профессиональные области. Нет, я не Александр Порфирьевич Бородин, который был и членом «Могучей кучки», и врачом, и крутым химиком-органиком. Я не он, но мне вполне достаточно меня. Хотя если бы у меня не получалось в музыке, я бы ушел в торговлю. Но у меня получается.
Но нет, бывают моменты так называемого выгорания. Когда вот «не пишется», «не исполняется». Нужна пауза. Но потом все равно возвращаешься к творчеству.
Знаешь, меня когда-то очень давно, мне было семь лет, спросили, чем я хочу заниматься в жизни. Уже тогда я ответил, что хочу заниматься музыкой. И ты помнишь, что в 90-е это не было денежно, но уже тогда я этого хотел. И сейчас я этого добился, я это делаю, и сейчас это вполне прибыльно. Вот оно - свидетельство той фразы "что должно было случиться, то и случилось".
- Давай о денежном. В чем сегодня задача музыки в целом? Изменилось ли что-то в этом отношении за последние годы?
- Ты формулируешь вопрос так, чтобы ответ на него был: заработать много денег. Это важное, но не главное.
Да, мне хочется, наверное, заняться мейнстримом, продавать мелодии лидерам чартов на радио, записывать саундтреки к блокбастерам. Но для меня это было бы приятным дополнением — не более.
Я еще раз подчеркну, для меня музыка — это возможность нести идею, нести доброту, тепло и ключ к чувствам моих слушателей. Я хочу развивать интеллект человека, помогать решать личные, если хочешь, психологические вопросы, которые они не могут сами решить. Вот, сформулировал: музыка — это информационный посыл слушателю. Необходимое дополнение для его картины мира, позволяющее посмотреть на окружающее в формате FullHD: многомерно и широко. - А на фоне СВО насколько уместна высокая четкость, многомерность и широта? Ты же не пишешь ультрапатриотичных маршей…
- Но я пишу музыку, от которой хочется жить, а значит, побеждать. У меня есть песни о том, что здесь, в тылу, мужчину-воина ждет его любимая. И чтобы к ней вернуться, он должен, во-первых, выжить, во-вторых, победить. Главная история во всем моем творчестве — это любовь. Вообще считаю ее главным человеческим чувством. Вот кто-то сейчас усмотрит в этом аллюзию к фильму «Основной инстинкт», но я не про физиологическую любовь сейчас говорю. Я о том, что человек чувствует себя счастливым, когда важен другому человеку. И вот сейчас на меня набросятся все сторонники тезиса о том, что каждый самодостаточен и целен, а история про «вторые половины» ущербная. Я уважаю это мнение, но считаю любовь все-таки главным человеческим чувством. И честно признаюсь, это главный катализатор моего творчества и моего успеха.
- На какую аудиторию опираешься?
- А вот это вопрос, которым можно отменить все предыдущие рассуждения о высокой роли музыки. Не вопросом — ответом. Если я сейчас скажу тебе, что моя аудитория - это 15-летние подростки, или люди среднего возраста, или пенсионеры, — я опровергну все, что говорил до этого. Я несколько раз уже повторил, что музыка — мой канал коммуникации. Это информационный посыл о том, что в мире есть любовь, доброта и тепло.
Полагаю, что они важны и 15-летнему подростку, и 40-летнему тебе, и 100-летнему ветерану Великой Отечественной. Да, подростку интересен бунт, ты — фанат хард-рока, а ветеран любит песни военных лет. Но при этом главная фишка музыки — то, что ее язык универсален.
И моя задача, как композитора, как исполнителя, - найти эти универсальные «фразы», чтобы донести посыл про любовь, доброту и тепло. Недавно понял, что, несмотря на то, что повседневность ценит треш, мы говорили об этом в начале нашей беседы, остается с человеком и запоминается «антитреш». Подросток вырастает и потом просто ностальгически смеется над своим «бунтарством», а вот любовь, доброту и тепло он несет с собой, если он адекватный человек.
- Ты живешь в Каменске-Уральском. Не самый крупный город страны. Чего не хватает композитору и артисту, живущему и работающему не в мегаполисе?
- Честно? Мне всего хватает. У меня все идеально. Есть дом, есть работа, есть невеста (Полина, кстати, приехала ко мне из мегаполиса, из Екатеринбурга.)
Более того, я жил в столицах. И там все хорошо: налаженный быт и метро, но нет творчества. Кто-то скажет, что это оттого, что жизнь в том же Екатеринбурге или Челябинске быстрее. Нет! Не быстрее, просто энергетические затраты там выше и больше.
И вместо того, чтобы остановиться и посмотреть на окружающее в формате FullHD, многомерно и широко, ты либо в переполненном трамвае «едешь с Гринвича» и весь твой обзор занимают спины или затылки, либо стоишь в пробках и ругаешься на подрезающих тебя водителей, которые грезят опередить всех на светофоре. В результате и творчество твое становится проще.
Ты делаешься «технологом треша» и даешь что-то депрессивное. А значит, временное и мимолетное, потому что долго пребывать в депрессии нравится только психически не очень здоровым людям.
И эта «быстрота» жизни мегаполиса — она как раз из-за того, что вы стараетесь ускорить уход треша из жизни, минимизируя его время, а значит, ускоряя свой день.
Каменск-Уральский спокойнее. Он не размеренный, это только так кажется. Но в нем есть возможность остановиться и оглянуться. При этом сегодня здесь есть все, что мне нужно как композитору и исполнителю: помещения для репетиций, инструменты, студии звукозаписи. И потом, до того же Екатеринбурга чуть больше полутора часов езды, но там пробки, спины «с Гринвича» и депрессия. Я себя очень комфортно чувствую здесь — в нестоличном городе. Все-таки в XXI веке живем. - Давай поговорим о современных технологиях… Искусственный интеллект может заменить композитора и артиста? - Уже заменяет. Недавно мой гитарист Дима Хобот присылает мне трек. Качественно сделанная аранжировка, но мои стихи. Перепели. Красиво перепели. Уже собираюсь ругаться, мол, кто своровал? А Дмитрий мне отвечает — это ИИ. Он загрузил в нейросеть текст, а она сгенерировала музыку и голоса. И вот это напрягает. Да, пока у ИИ нет души, пожалуй, это единственное, что сейчас еще выручает композиторов, музыкантов, поэтов, шоуменов. Пока мы можем дать творчеству душу, которую не может дать робот. Но с учетом того, что поначалу я не определил робота в треке, не стану исключать возможность того, что скоро и душу в творчество будет «помещать» нейросеть. Пока время есть, так что пока не пойду на покой. - Что важнее, творчество или финансовая сторона? - То есть приземляемся? Если ты спрашиваешь, буду ли я писать за большие деньги «заказняк», идея которого мне не нравится, или играть перед теми, кто меня категорически раздражает, я отвечу — буду. Я не бессребреник: у меня семья, невеста, будущее. Я сделаю это, но просто подменю понятия для себя. Я буду делать это с любовью, но не к тем, кто мне не нравится, а к моей Полине, моей маме, моим близким. И я вложу в это душу. Предоставлено Антоном Рудницким/ «Стихи случаются, пока love-story не кончается»- Именно эти люди тебя мотивируют заниматься своим делом?
- У меня был период кризиса. Почти на восемь лет я «ушел в закат». Мои концерты были «перепевками» того, что было написано восемь-десять лет назад. Все потому, что, снова повторюсь, творчество — это про любовь. Как написала моя мама (Галина Рудницкая — поэт, лауреат всероссийского конкурса «Поэтический марафон»): «Стихи случаются, пока love-story не кончается».
И моя личная история, бытовая привела к тому, что восемь лет я существовал без творчества. Я, как ты говоришь, со звериным неистовством зарабатывал деньги. Сфокусировал жизнь на ее ускорении, лишал, намеренно лишал себя возможности остановиться и оглянуться. И в этом «закате» было реальное опустошение, когда ты чувствуешь себя исключительно функцией. Когда ты поешь старую песню, которая тебе нравится, но уже совсем не чувствуешь того подъема, который был, когда ты ее писал. И она уже не канал коммуникации про любовь, добро и тепло, а только сообщение с ленты новостей восьмилетней давности.
И вот тут конфликт: я многие годы хотел заниматься музыкой, трактуя ее способом распространения информации, но ничего нового не вносил в нее. И бросать все тоже не хотелось, оттого — метания и терзания. И только в сентябре этого года я вернулся «из заката». Все благодаря моей Полине. Она пришла в мою жизнь, и я снова начал писать. Стала появляться новая музыка, новые стихи. Начались концерты. Пошла совершенно другая энергетика.
