В Екатеринбург на фестивале «Усадьбе Jazz» выступил легендарный «АукцЫон». Перед концертом самый яркий участник коллектива Олег Гаркуша рассказал корреспонденту ЕАН о «Гаркунделе», об истинном значении песни «Перемен» Цоя, голосе Баскова и поддержал Земфиру в конфликте с Монеточкой и Гречкой.
- Почему «АукцЫон» решил принять участие в джазовом фестивале?
- Мы выступали у них и в Питере, и в Москве. У нас с проектом дружеские отношения, кроме того, наша музыка вписывается в концепцию самого фестиваля.
Арт-центр «Гаркундель» - проект Олега Гаркуши в Санкт-Петербурге, направленный на помощь молодым талантам
- Давайте поговорим про «Гаркундель». Что сейчас происходит с проектом?
- Если говорить о фестивале, то это такое одноразовое мероприятие. Я сейчас поясню: когда наши городские власти дали мне совершенно убитое помещение пять лет назад, с этим нужно было что-то делать. Денег, чтобы привести помещение в порядок, не было ни у меня, ни у моих друзей. Поэтому созрела такая мысль – почему бы не организовать концерты, на которых можно и заработать. А заработать можно только теми концертами, на которых будут выступать известные, медийные музыканты.
На данный момент прошло уже пять фестивалей «Гаркундель» - в Москве, в Питере по два и один в Екатеринбурге. Мои друзья-музыканты выступали совершенно безвозмездно, а собранные средства пошли на ремонт «Гаркунделя».
Сейчас все работы проведены, и аппаратура у нас есть, но, несмотря на льготную аренду, денег все равно не хватает. В соответствующей группе во «ВКонтакте» есть номер, на который можно скидывать денежку либо приобрести сувениры: футболки, гитары с автографами известных музыкантов, диски и так далее.
Если нам удастся собрать нужное количество - откроемся в этом году. Либо в следующем. Но рано или поздно это, конечно же, произойдет. «Гаркундель» планируется как арт-центр, где будут проходить выставки, мастер-классы, репетиции, записи, благотворительные мероприятия.
- Есть ли в Екатеринбурге коллективы, которые бы вы хотели пригласить для участия в «Гаркунделе»?
- Я уже приглашал, когда проводил фестиваль. Сам я на тот момент не слышал ни «Курару» ни «Сансару», но до меня донесли, что это стоящие ребята. Я уже не говорю про таких мэтров, как «Чайф» или «Смысловые галлюцинации».
Был еще один исполнитель, имя которого я, к сожалению, забыл – мужчина средних лет, возможно даже не из самого Екатеринбурга. Мне дали его послушать, и буквально за две секунды я понял, что это интересно.
Также на фестивале был девичий коллектив, им занимался и пригласил Олег Гененфельд.
- Слышали ли вы о проекте Евгения Горенбурга Ural Music Night? Нет желания выступить в Екатеринбурге на этом фестивале?
- Сергей! Нас зовут на фестиваль! – обращается Гаркуша к коммерческому директору группы. В ответ тот жмет плечами и говорит, что их никто не звал. Олег Гаркуша просит Сергея разузнать о проекте и договориться о том, чтобы в следующий раз «АукцЫон» обязательно пригласили, чтобы «не ждать до посинения». Мы, как журналисты, в свою очередь, пообещали обратиться к Евгению Горенбургу с аналогичной просьбой. Интервью продолжилось.
- Вы не пользуетесь смартфоном. Почему?
- Я в принципе не пользуюсь Интернетом. Мне это не интересно. А вот телевизор я смотрю.
Понимаете, я, конечно, могу зайти в Интернет, посмотреть, что мне нужно. Допустим, нужно найти какую-то вещь. Захожу, пытаюсь найти эту вещь, потому что их просто безумное количество. И после получасового сидения я звоню своей подружке, которую я зову Интернет-Натусик, и говорю: «Натусик, найди мне, пожалуйста, то-то и то-то». Через полторы секунды она мы выдает искомые адрес и телефон.
Иногда я поглядываю страницу «Гаркунделя» во «ВКонтакте» и вижу совершенно иные вещи: «У Баскова пропал голос»! Я на это не кликаю, выключаю и иду смотреть телевизор.
Кстати, на мой взгляд, Интернет гораздо хуже телевизора. Лжи хватает и там и там: в так называемой «Википедии» половина моей биографии и истории «АукцЫона» - неправильные.
Там даже мое отчество неправильное. А исправлять я не хочу, я даже интервью никогда не проверяю – зачем? Люди все равно напишут так, как хотят.
- Как вы проводите концерты? Есть ли у вас сет-лист?
- Нет, чаще всего мы знаем только первую песню. И то не всегда совпадает. Выходит Леня Федоров с мыслями об одной песне. Пока он идет, все может измениться. Он никого не предупреждает, просто посмотрит – и понятно, какая будет песня.
Нашему коллективу 35 лет, у нас есть уже невероятное взаимопонимание.
Когда муж и жена долго живут, у одного рот открывается, а второй уже наперед знает, что будет сказано. У меня так: я с женой живу 36 лет, мы уже не удивляемся.
- А в чем секрет вашего брака?
- В терпении. Но правила для мужчин и для женщин одинаковые. Возникает ссора, он говорит, что он прав, а она неправа, ну или наоборот. На самом деле всегда в ссоре лучше сказать: «Да, ты прав(а), а я нет» - и избежать скандала.
- Слышали вы о конфликте между Земфирой и Монеточкой с Гречкой?
- Я на самом деле недавно узнал, кто такая Гречка, Монеточку я слышал раньше, и, на мой взгляд, она талантливая.
В той единственной песне, что я слышал, интересный текст. А Гречку я видел у Урганта, где она пела песню «Отпетых мошенников» - это не ее песня.
Я не знаю, может быть тут Земфира и права. Не мне судить. Но я всегда говорю так: если эти исполнительницы будут играть еще лет 10-20 и тем более 30 – тогда посмотрим. А сейчас они только-только вышли, хоть и хорошо, хоть и приглашают выступать.
Мне достаточно прийти на концерт молодого исполнителя, и я сразу скажу, интересен он или нет. И важны не столько текст или музыка, сколько подача себя и материала, харизма.
Возьмите Гребенщикова или Мамонова – разве у них есть голос? А ведь их уровень нам известен. Как так? Секрет в харизме.
- В «АукцЫоне» получается некое разделение: харизма – это вы, а фронтмен – это Федоров?
- Вообще-то фронтмен – это я. Фронтмен – это человек, который впереди всех. Но самое смешное, что я этого никогда не хотел, и мое появление в «АукцЫоне» было достаточно спонтанным. Самое смешное, что никто не помнит, как я там появился. Я познакомился в конце семидесятых с Леней: моя сестра дружила с бас-гитаристом, который притащил Федорова к нам домой.
Тогда я писал стихи, но не писал музыку. На сцене не был, работал киномехаником, воровал «аппаратуру», на которой мы играли. Мы два года делали программу из 12 песен и выступили на рок-фестивале с «Вернись в Сорренто», не умея особо петь и играть.
Однако писали, что после нас выступала группа «Кино», которой достался полностью выжатый зал.
О харизме и творчестве можно говорить очень много. Я недавно снимался в кино, где мне нужно было сыграть человека, который живет в коммунальной квартире, слышит рок-н-ролл и начинает танцевать. Я буквально пару секунд подумал и сделал это так, что там прямо все умерли.
- О каком фильме идет речь?
- Я не знаю, можно ли рассказывать. Рабочее название «Кроличья лапа», грузинский режиссер Нана Джорджадзе, снимает с участием французов, в главной роли Пьер Ришар, также снимается молодой актер Николя Дювошель – симпатичный такой мужчинка. Я вот буду, Женя Добровольская. Хороший фильм про любовь, выйдет на экраны в 2019 году.
- Все-таки «АукцЫон» - это история про андерграунд или про большую сцену?
- Ошибка всех молодых, современных музыкантов в том, что они хотят все сразу и быстро: деньги, славу, гастроли, девушек. Тогда, очень давно, в восьмидесятых, мы себе и представить не могли, что у нас что-то из этого будет.
Мы не знали, что у нас будет зал, будет телевидение, что я буду сниматься в кино, что про группу снимут фильм и покажут его по Первому каналу. Но нам нравилось играть, сочинять, и мы это делали, мы без этого жить не могли, несмотря на то, что приходилось работать – мне киномехаником, Лене – инженером, кто-то работал на заводе, кто-то - пожарным. И после работы мы собирались и репетировали.
Сейчас много музыкантов, у которых есть и помещения, и инструменты, и примочки, компьютеры… А драйва нет.
Это скучно и неинтересно. Сидишь, слушаешь и ждешь, когда они уже закончат – скукота неимоверная!
- Пародируя Дудя: оказавшись перед Путиным, что вы ему скажете?
- Ну, это вы загнули (смеется). Пока все хорошо.
- Екатеринбург известен мрачными коллективами: «Курара», «Сансара», «Агата Кристи», «Наутилус». И вдруг такой весь позитивный «Чайф». В чем их феномен?
- В простоте, в доходчивости, в харизме. Когда «Чайфы» приехали в Петербург в восьмидесятых, проводились тогда некие смешные концерты, «дневники», которые шли почему-то днем. И туда приезжали музыканты из других городов. Все молодые, худенькие, задорные. А Вова Шахрин, как ни странно, подружился с Сашей Аксеновым – Рикошетом, который потом женился на Марианне Цой. А Рикошет импульсивный, он все время дрался, но бил кого-то выборочно, при этом не трогая Шахрина и меня. Странноватое у них было приятельство.
- Жив ли русский рок?
- Вот Гребенщиков ляпнул, что «рок-н-ролл мертв», но все забывают продолжение строки: «а я еще нет». Если он сам играет, играет безумное, бесчисленное количество групп, значит рок жив, наверное.
Просто русский рок представляется как тогда, в восьмидесятых – это «Кино», «Алиса», «Аквариум», «Наутилус» - крепкий рок того времени. Но кто-то прогрессирует, кто-то поет старые песни, кто-то как Шевчук – новые. Но они уже не пойдут строителями работать или грузчиками. До конца жизни они будут музыкантами.
Кстати бунтарский дух русского рока – это большой миф.
Никто ни с кем не воевал, не выступал против, может быть только группа «Телевизор».
- А как же «перемен требуют наши сердца»?
- Это ваша ошибка, на самом деле эта песня про любовь. Тут сработал принцип сарафанного радио, кто-то сказал, что песня «Перемен» протестная.
Есть вообще мнение, что Цоя убил Горбачев, потому что тот был более популярен.
Вы в это верите? А мне рассказывали, что он приезжал в «Камчатку», где Цой работал, чтобы извиняться.
Никто кроме автора никогда не знает, о чем его песня. Даже я, когда пишу стихотворение, порой не могу объяснить, о чем он. Прилетела барышня Муза, я быстро записал, и она улетела.
Фото: vk.com ГРЕЧКА | 15 мая | БАРНАУЛ,
Президент фестиваля «Усадьба Jazz» Мария Семушкина: «Городская культура за 15 лет кардинально изменилась»23 июля 2018 в 11:43