ЕАНМятеж ЧВК «Вагнер» и фактор Суровикина: авторская колонка Евгения Ющука
Мятеж ВЧК «Вагнер» - что это было? Спустя 10 дней об этом можно рассуждать с уже холодной головой. По просьбе ЕАН это делает специалист по конкурентной разведке, аналитик информационных источников Евгений Ющук.
Прежде, чем перейти к частностям, связанным с мятежом, я скажу немного об общей ситуации, частью которого эта история является, потому что этот мятеж возник не на ровном месте и не в вакууме.
Ключевые моменты диспозиции:
1. Политика – это борьба за власть. Как правило, легальными методами (в отличие от революций). Поэтому основная задача политика – это удержание власти. Желающих на нее покуситься всегда много.
2. Чтобы удержаться у власти, необходимо не только заниматься пропагандой и создавать у населения иллюзию вовлеченности в принятие решений и сопричастности с ними, но и иметь гарантии от силового захвата власти.
Поэтому назначение руководителей силовых ведомств – прерогатива президента. Если «на армии» будет человек, способный организовать мятеж, то власть просто отберут силой. Что мы и наблюдаем периодически в странах Африки и Латинской Америки. А в 1917 году наблюдали и в России.
Граница огромная, Зеленский любит шоу: что происходит в Белгородской области - мнение эксперта Контур защиты от силового захвата власти имеет в России «подстраховку» в виде Росгвардии, подчиненной также президенту. И Росгвардией руководит человек, близкий президенту много десятилетий.
3. Исходя из п. 2, министром обороны должен быть человек, близкий президенту, которому президент может безоговорочно доверять. Он необязательно должен быть военным, причем это и в СССР так было: например, министром обороны во время Великой Отечественной войны был Сталин. А при Брежневе - Устинов, хоть и с погонами маршала, но не военный совершенно.
Сценарий спецоперации на Украине глазами СМИ: анализ публикаций
4. Реальным «главным военным» в стране является начальник Генерального штаба. Вот он должен быть грамотным военачальником. Иначе армия не будет выигрывать войны, а это создает уже внешнюю угрозу власти.
5. Рождение военачальника стратегического уровня – это сложный процесс, который подразумевает не только талант, но и прохождение определенных ступеней в службе и опыт выигранных военных кампаний.
Это ведь надо и переиграть штабистов противника, глядя в версии будущего, которое еще не наступило.
Просто представьте: будущая война сначала происходит в голове у военачальника, только потом он начинает к ней подготовку. И не может ошибиться – иначе будет что-то вроде «забега на Киев и обратно», утопленный крейсер и обрушение фронта под Харьковом.
«Прокрутив» варианты будущей войны у себя в голове, военачальник должен выбрать те, которые наиболее вероятны, сыграв и за себя, и за противника, а потом сформировать силы и технику под это, и расставить их, и взаимодействие организовать, и военной промышленности план задать по номенклатуре и количеству (там тоже небесконечные ресурсы). И чтобы все это было исполнимым, а не прожектами.
До такого уровня растут десятилетиями, а дорастают единицы.
Теперь перейду непосредственно к мятежу..
Что это вообще было: разборки в ведомстве, которое играет сейчас ключевую политическую роль, или что-то другое?
Судя по тому, что я наблюдал, мятеж был действительно мятежом: попыткой группы лиц (прежде всего, публичной фигуры – Пригожина - и менее публичных – «совета командиров» ЧВК Вагнер) оказать давление на власть, лишив президента конституционного права назначать по его усмотрению руководителей армии. То есть даже в лозунгах это было прямой попыткой захвата власти, как бы ни пытались отпираться мятежники.
Президент Путин раскрыл бухгалтерию Пригожина и ЧВК «Вагнер»
Если проанализировать внимательно длинный рассказ Лукашенко, общавшегося с Пригожиным, то можно сделать два вывода:
Пригожин психически нездоров. У меня есть диплом врача, я провел в медицине 11 лет.
Так вот психиатры говорят, что личность человека состоит из четырех компонентов: интеллекта, воли, памяти и эмоций. Повреждение любого из этих компонентов при сохранении остальных – душевная болезнь. Лукашенко прямо отмечает, что Пригожин находился в неадекватной ситуации эйфории – то есть, по сути, у него в сфере эмоций произошел сбой.
Триггер тоже понятен: перспектива лишения десятков миллиардов рублей.
Однако Лукашенко отметил и еще один важный момент: Пригожин пошел на преступление во многом потому, что находился под влиянием (под впечатлением) «совета командиров» в связи с большими потерями. Это влияние военных ЧВК «Вагнер», и оно по теме не денег, а военных действий.
Есть важный момент, который чисто гражданские люди упускают из виду: военных невозможно стимулировать только деньгами, потому что в гроб деньги не возьмешь. Военных стимулируют чувством сопричастности к великим, значимым, полезным для Родины событиям и наградами, которые подтверждают эту сопричастность.
Умирают люди совершенно точно не за деньги. И на фронт большинство добровольцами идет прежде всего по идейным соображениям, а не за деньгами.
Более того, я видел людей, которые шли добровольцами в тяжелый период СВО, полагая, что мы на СВО не победим. И все равно они шли – защищать Родину. Без пафоса, а реально.
Люди, отправляясь добровольцами, выбирают добровольческие подразделения, потому что там можно выбрать себе командира, под началом которого выше вероятность остаться живым и не погибнуть бессмысленно. Точно так же рассуждают и офицеры. И генералы. Только возможности выбора у офицеров и генералов нет: они служат под началом начальника Генштаба, которого им назначили.
Вот так и произошел, как я понимаю, конфликт Герасимова с армией. Слово «конфликт» здесь – это не «они поссорились».
Стала известна история отца командующего группировкой СВО генерала Суровикина
Слово «конфликт означает:
- «все посмотрели, как проходила первая фаза СВО;
- потом посмотрели, как проходила фаза СВО после того, как Суровикин стабилизировал рухнувший фронт в Харьковской области;
- потом посмотрели, как Суровикин организовал стратегическую оборону так, что Запад начинает предъявлять претензии ВСУ, а Зеленский оправдывается на весь мир за военные неудачи. А не скачет радостно, что он отбил обратно огромные территории».
Кстати, и в Херсоне ведь наши войска «зависли» тоже потому, что шли на Николаев (и, вероятно, Одессу), а потом не дошли. А не потому, что занять плацдарм под угрозой окружения — это гениальный военный маневр. После разлива Днепра уже очевидно всем стало, что, останься наши войска в Херсоне, это значило их изоляцию от снабжения, а потом гибель десятков тысяч российских военных. И открытую дорогу для ВСУ на Крым в тот момент. Оборонительных линий тогда ведь еще не было.
И вот на этом армия и стала проявлять недовольство Герасимовым. А на это, в свою очередь, опирался Пригожин, который, как сказал Лукашенко, наслушался примерно того же от своего «совета командиров». То, что мошенник Пригожин пошел на преступление и организовал мятеж, – это уже эксцесс, связанный с его нездоровой психикой. Но проблема, на которой его психика раскачалась его окружением, назревала давно, родилась не по отношению к конкретной ЧВК, а имела системный характер. И эту проблему можно было купировать спокойно в интересах и армии, и страны. Но так сделано не было.
«Вы остановили гражданскую войну»: Владимир Путин обратился к военнослужащим РФ
Какова роль армии в мятеже
Главное, что сделала во время мятежа армия, – это не ушла с позиций на фронте и не присоединялась к мятежникам.
Колонна мятежников не прирастала армейским подразделениями, которые к ней могли бы присоединяться.
Полагаю, что важную роль в этом сыграли в первый момент публичные заявления авторитетных и в армии, и в ЧВК генералов Суровикина и Алексеева, негативно охарактеризовавших мятежников и сам мятеж и призвавших вернуть подразделения, участвующие в мятеже, «в пункты дислокации и места сосредоточения» и далее решать проблемы «мирным путем и под руководством Верховного главнокомандующего».
А далее – выступление Путина окончательно расставило акценты. Кстати, я уже после мятежа проанализировал самое первое выступление Суровикина, и оказалось, что Суровикин, по сути, высказал те же мысли, что затем высказывал Путин в двух своих выступлениях – в том числе о том, что правильно сделали те, кто не допустил большого кровопролития (что позволило прекратить мятеж мирным путем).
То есть, в целом армия действовала таким образом, который Путин впоследствии признал правильным.
Важно понимать, что отчетливо видно: армия при этом видела проблемы, на которые пытался опираться в своих преступных действиях Пригожин, но не одобряла метод решения проблем, который Пригожин избрал.
И еще, на мой взгляд, армия как никто другой хорошо понимает, что если начнется стрельба части армии по другой части армии, то это будет означать раскол в самой армии, это станет де-факто началом гражданской войны. Как долго и с какими разрушениями такая война продлится – не предскажет никто.
Как только начинается большая стрельба и большая кровь - начинаются кровные обиды, месть – и потом уже никто не вспомнит, кто первый начал. Ливан, к примеру, так полыхал лет двадцать. Военные это и понимают, и чувствуют.
Кстати, не только армия, но и боевые подразделения других ведомств, в частности МВД, ФСБ и Росгвардии, не начали стрельбу в момент мятежа, хотя и не были безучастными, а готовились к силовому варианту развития событий.
Впоследствии Путин сказал, что с самого начала поставил такую задачу. Почему в таком случае кто-то направил вертолетчиков атаковать защищенную ПВО колонну мятежников, я не знаю. Быть может, не услышал такой команды на тот момент.
Но в итоге правильными признаны действия и тех, кто атаковал колонну, и тех, кто ее не атаковал, вероятно, это отражает неразбериху начального периода и тот факт, что и те, и другие действовали с целью помешать мятежу.
Кто во всей этой истории генерал Суровикин?
Суровикин в этой истории – один из двух людей, которые активно участвовали в событиях в Москве в августе 1991 года.
Причем Суровикин участвовал на стороне действующей власти и тогда, и сейчас. Тогда Ельцин вызвал 24-летнего капитана Суровикина и поинтересовался, зачем тот ехал танками по Москве и будет ли выполнять приказы Верховного главнокомандующего. Суровикин ответил, что он и выполнял приказ (посты расставлял у государственных учреждений), и будет выполнять приказы. Какой есть – приказы такого и будет выполнять.
Вышел из кабинета Ельцина (и заодно из тюрьмы) тогда Суровикин майором.
В истории с недавним мятежом Суровикин оказался первым, кто призвал мятежников прекратить мятеж и начать подчиняться Верховному главнокомандующему. При этом он апеллировал к тому, что «мы с вами одной крови, мы воины» и нельзя предавать своих братьев по оружию. Путин это же и подтвердил почти сутки спустя.
Лукашенко объяснил, зачем вмешался в ситуацию с попыткой мятежа Пригожина
И мне попадалась информация, что своим выступлением Суровикин до многих «вагнеровцев» достучался, тем самым уменьшив численность мятежников в самом начале. По сути, «вагнеровцы» увидели воочию, что армия их не поддерживает и, более того - осуждает.
Насколько сейчас Путин может опираться на армию и доверять ей?
У Путина нет варианта «не доверять армии». Если бы сейчас было мирное время, то можно было бы выстраивать чисто политические и аппаратные конструкции.
Но есть вопрос: «А воевать-то на фронте кто будет?» И второй вопрос: «Кто даст положительный военный результат?»
Чтобы не получилась классическая чиновничья ситуация: «Вы набрали верных, а спрашиваете с них, как с умных».
Это обычная для военных периодов ситуация. После войны популярные военачальники обычно отодвигаются в сторону, но во время войны попросту нет других, кто мог бы принести успех.
Военачальник должен смотреть вперед. В будущее. И формировать это будущее своими действиями сегодня. Так, Герасимов должен был смотреть вперед, когда войска с плотностью местами до шести человек на километр оказались посреди степи в Харьковской области. И он должен был выстраивать оборонительную линию. Тогда Балаклея, Изюм и прочие не оказались бы опять под ВСУ и Украина не издевалась бы над нами, показывая плакаты «С Россией навсегда», которые оскверняют ВСУшники.
Так же, как «линия Суровикина» появилась сначала в голове у Суровикина, а потом воплощалась на местности по его плану.
При этом Путин не может лично общаться с каждым военнослужащим и воодушевлять его. Поэтому надо ставить «на армию» такого военного, который одновременно авторитетен для армии, способен выстраивать конструкции будущих сражений задолго до того, как они произойдут, и при этом безопасен для Путина.
Вот в этом противоречивом круге Путину и придется принимать решения.
Не усилил ли мятеж позиции других представителей силового блока?
Усилил. Прежде всего, Росгвардии. По сути, именно Росгвардия (включая «Ахмат») занималась подготовкой к штурму мятежников и организацией рубежа обороны против них.
В то же время армия бы, вероятно, в этом тоже приняла участие, но проблема в том, что вся дееспособная армия – на фронте. Вместе с почти всей техникой.
Поэтому Росгвардии и собрались давать тяжелое вооружение – это последствие мятежа и одновременно явное свидетельство ее усиления.
Хотя мне и непонятно, почему Золотов рассказывает, что он заранее знал, что мятеж ожидается в период с 22 по 25 июня, но ничего не сделал для его предотвращения.
«Не на Wildberries же Пригожин вертолеты купил»: военный эксперт рассказал о новой роли ЧВК в России
В принципе, армия не должна заниматься борьбой с мятежами. Спецслужбы должны заниматься профилактикой таких явлений, Росгвардия – подавлением, если они произошли, а армия – на фронте врага бить.
И что это предвещает в политическом плане
Чтобы ответить на этот вопрос, надо понимать, как Путин принимает решения. А мы этого не знаем.
Пока вижу в публичном поле попытки «мочить» Суровикина. И, судя по тому, что это делают крупнейшие западные СМИ, но информация у них при этом сильно смахивает на сливы из Минобороны, полагаю, что одно из политических решений должно включать такой вариант, который позволит прекратить «разборки» внутри Минобороны. Но при этом чтобы это решение не выглядело уступкой требованиям мятежников и не создавало разочарование армии тем, что ими будет руководить военачальник, который не слишком компетентен.
Основная проблема в том, насколько был компетентным руководитель, который продавливал свою точку зрения, а армия при этом полагала, что он делает это не так, как надо, чтобы и стране была польза, и погибших без результата для страны не было.
Именно на этой объективной проблеме Пригожин свое преступление и основал, «слетев с катушек» психически. Не будь этой проблемы – не было бы, скорее всего, и преступления Пригожина. Его бы попросту не «раскачали» собственные соратники до такого состояния.
Ситуация для Путина, на мой взгляд, непростая. И просто отодвинуть ее решение тоже может оказаться не лучшим вариантом: нужно же кому-то прогнозировать развитие ситуации на фронте, предугадывать действие противника, а не только ситуативно реагировать на действия противника, постепенно исчерпывая имеющийся задел.
Создается впечатление, что Суровикину эта политика совсем не нужна, он солдат, его работа - воевать. Да или нет?
Да. Анализ всей его предыдущей биографии и его заявления в самом начале мятежа показывает, что да.
«Армия не даст распнуть Суровикина»: специалист по конкурентной разведке Евгений Ющук - о том, чем закончится для России сдача Херсона
