Уральский топ: все об убийстве «за обои» на окраине Екатеринбурга
Самая громкая и важная история минувшей недели – убийство 27-летнего жителя Екатеринбурга Владимира Таушанкова при попытке задержания. Молодого человека на пороге его квартиры застрелил боец СОБРа. Силовики утверждают: подозреваемый похитил в местном гипермаркете 4 рулона обоев, а от преследователей, одним из которых оказался полицейский в штатском, подозвавший подкрепление, злоумышленник отбивался при помощи ножа и перцового баллончика.
У общественности и журналистов осталось много вопросов к этой истории. Действительно ли в деле были замешаны наркотики? Был ли погибший психически здоров? Почему силовики отреагировали на произошедшее с такой задержкой? На что могут рассчитывать родители, потерявшие сына?
Эти и другие вопросы мы задали нашим, уральским экспертам.
Все это странно вдвойне
О психическом состоянии и здоровье молодого человека заговорили сразу после публикации видеозаписей с камер наружного видеонаблюдения магазина. Людей волнует вопрос – кто в здравом уме пойдет на такой риск из-за четырех рулонов обоев? Некоторые и вовсе усмотрели в происходящем признаки «задания тренера по личностному росту».
Приняв позицию силовиков о «похищенных» обоях за аксиому, мы поговорили о ней с психологом клиники неврозов «Сосновый бор» Сергеем Мостиковым.
«Сомневаюсь, что какой-то тренер может организовать такое задание, тем самым он подговорил бы человека нарушить закон. Так люди уже не работают. Безусловно, данное поведение - странное. Но называть человека сумасшедшим — некорректно и невозможно без проведения экспертизы. Да, нормальный человек не пойдет и не будет красть рулоны. Тем более в крупном магазине с видеокамерами и охраной. Это странно вдвойне. Вполне возможно, общая ситуация с коронавирусом, изоляция, проблемы в семье, финансовый кризис повлияли на это. Но мы же с вами не идем красть обои, «потому что коронавирус». Наверное, были какие-то личностные предпосылки, но для того, чтобы их понять, должно быть больше информации.
Разные источники информации по-разному преподносят сюжет, что было на самом деле. Отец утверждает одно, следственные органы — другое. Какие у человека были мотивы — вопрос дискуссионный. Возможно, вскроются какие-то факты о том, что молодой человек где-то наблюдался либо употреблял наркотики. Утверждать что-то наверняка нельзя», - говорит Мостиков.
Печальный, но предсказуемый финал
В первый же день скандала в СМИ и социальных сетях зазвучали обвинения в адрес силовиков. Некоторые сравнили инцидент с недавним убийством, спровоцировавшем волну протестов против полицейского беспредела в США.
В Росгвардии утверждают: погибший был судим по наркотической статье и, что важнее, наставил на СОБРовцев предмет, похожий на автомат – страйкбольную реплику знаменитого АК. Иной реакции от силовиков при таких вводных ждать было невозможно.
Ликбез, написанный кровью: когда вас могут законно застрелить
О тактике штурмовых отрядов при подобных сценариях мы спросили советского и российского офицера спецназа «Альфа», экс-руководителя управления «А» центра специального назначения ФСБ России, участника афганской, первой и второй чеченских войн, участника освобождения заложников в Сухуми, Буденновске и на Дубровке Александра Михайлова.
«Все ведь правильно объясняют: полиция пыталась его каким-то образом «выцарапать», не удалось, пошли на крайние меры, на которые их вынудила сама ситуация, в которой они оказались. Дальше можно по-разному рассматривать, но действовали они абсолютно правильно. Вообще в последнее время развелось много тех, кто считает, что они «ухватили бога за бороду» и потеряли всяческие границы, ведут себя абсолютно беспардонно. Я видел видео, которое было снято камерами внешнего наблюдения: реально ведь просто хам какой-то. Человек выходит с рулоном обоев, его пытаются задержать — он всех раскидывает и убегает. Знаю, нехорошо так говорить, но, думаю, во всей этой ситуации можно одно констатировать, что он доставил бы в будущем много проблем и что произошла трагическая случайность, но эта случайность была закономерна», - комментирует Михайлов.
Как отмечает собеседник агентства, ключевой момент этой истории — сопротивление сотрудникам полиции. Они действовать иначе не могли: обязаны были применить все возможные меры по задержанию. У грабителя же выбор был. Другой вопрос, что основная проблема — в медленной реакции пресс-служб правоохранительных органов. Пресс-релиз с объяснением действий полиции появился лишь спустя сутки — к тому времени общественное мнение было уже сформировано.
«Это, конечно, безобразие. Реакция на такие вещи должна быть стремительной, на несколько шагов вперед и до того, как раскрутится эта ситуация в соцсетях. В теории комментарий в подобных ситуациях местные органы должны дать максимум через час после происшествия. На практике пока Москва вникнет, пока разберется, пока подумает, пока решит, что говорить, — здесь полный проигрыш в результате», - констатирует Александр Михайлов.
Эксперт отмечает, что отвечать за эту медлительность придется теперь сотруднику, выполнившему свой долг. Разбирая происшествие, надзорные органы теперь неизбежно будут учитывать сформировавшееся общественное мнение.
Огласка - гарантия справедливости
Общественный резонанс пока играет против силовых структур. К делу приковано внимание всей страны, в процесс включилась Москва, а родители погибшего, один из которых – свидетель событий, призывают не верить силовикам и, кажется, готовы отстаивать честное имя своего сына.
О том, как широкая огласка скажется на результатах дела, а также о возможных компенсациях для отца и матери Таушанкова мы спросили известного екатеринбургского адвоката Алексея Бушмакова.
«Я думаю, общественный резонанс повлияет на ход расследования этого дела. Такая огласка – чуть ли единственный механизм (помимо прямого вмешательства президента, конечно), который может способствовать объективному разбирательству в текущих реалиях. Маркером же объективности всегда была и будет открытость расследования, поэтому большая ответственность сейчас лежит и на журналистах, которые будут так или иначе преподносить информацию, которую публикуют СК и другие правоохранительные органы. Мы же знаем: есть СМИ, которые «играют» только на стороне силовиков. Очень многое зависит от трактовок», - уверен Бушмаков.
Юрист настаивает: дело Таушанкова разносится широким резонансом потому, что подобные события могут произойти едва ли не с каждым россиянином.
«Мы все живем в этом регионе, и, признаться, от такого отношения порой становится просто страшно», - посетовал Бушмаков.
В вопросе восстановления справедливости и получения компенсаций все будет зависеть от личной позиции и стойкости родителей погибшего. В самом интересном случае дело Таушанкова может стать началом пути к ограничению прав полицейских в РФ.
СК возбудил уголовное дело против застреленного собровцами жителя Екатеринбурга (ВИДЕО)
«Все зависит от отца и матери. Чего они хотят – восстановить справедливость, получить компенсацию или наказать виновных. Оценку произошедшему, скорее всего, даст суд, и, если она не устроит родителей погибшего, они смогут обратиться в ЕСПЧ, который оценит действия и решения силовиков на межнациональном уровне. Компенсация в этом случае может стать очень объемной. Справедливость? Мы ходим в ЕСПЧ не только за деньгами! Как правило, постановления ЕСПЧ анализируются министерством юстиции и, в какой-то степени, влияют на усовершенствование законодательства в сторону гуманизации. Так что здесь нужно искать не только материальный аспект и аспект возмездия – хотя это и важно», - настаивает Бушмаков.
