На уходящей предпраздничной неделе случилось у нас в ЕАН несколько «переходов красной линии». По крайней мере, так выразились мои приятели, работающие чиновниками разного уровня.
Кому-то не понравилось слово «опровергли», кому-то — цитирование telegram-канала Ксении Собчак, кому-то - наш анализ ситуации с изменением тарифной политики в екатеринбургском теплоснабжении. А вот люди, назвавшиеся представителями екатеринбургского бизнесмена Ивана Зайченко, вообще начали угрожать судебным иском о защите чести и достоинства за комментарии в нашем telegram-канале по поводу майского отравления посетителей «Жизньмарта».
Надо сказать, что претензии у чиновников, политиков и вообще публичных персон разного уровня к нам возникают периодически. Не могу сказать, что они всегда безосновательны: мы тоже ошибаемся. Дело совсем в другом — в неких «красных линиях», нарисованных этими людьми в их системе взаимодействия с журналистами.
Во-первых, считается, что истиной в последней инстанции является публичное заявление. Если мэр Екатеринбурга сказал, что сам ездит в общественном транспорте, а зарплата водителей "Гортранса" составляет 140 тыс. рублей, то проверять эту информацию уже не нужно.
И «переходом красных линий» становится новость о том, что в 95-м автобусе (единственный маршрут "Гортранса", который ходит мимо поселка Карасьеозерский, где, как утверждают СМИ, живет екатеринбургский градоначальник) Орлова не видели, а средняя зарплата водителей автобусов по факту — только 85 тыс. рублей, а троллейбусов и трамваев — 67 тыс. рублей и 55 тыс. рублей соответственно.
После этого пресс-службам приходится вертеться ужом на сковородке и, нарушая закон о персональных данных, сообщать, что по факту самая высокая зарплата у водителя "Гортранса" — 113 тыс. с копейками, причем если отработать 240 часов в месяц (при установленной норме 160).
Вторая особенность: дозированность информации. Львиная доля публичных персон уверена, что вполне успешным будет, если рассказать журналистам какую-то новость, но при этом утаить какой-нибудь важный факт. Вполне возможно, он просто кажется им незначительным, но подчас именно он меняет всю картину события. Промолчим про депутата свердловского заксобрания Алексея Коробейникова (его «дозированную информацию» уже описал Никита Михалков). Но вот, например, история с возвращением транспортного налога на малолитражки. Всем нам рассказали, в том числе и многие эксперты-экономисты, что возвращение в Свердловской области транспортного налога на автомобили до 100 л/с — это мера, направленная исключительно на пополнение дорожного фонда, что сумма налога — вполне подъемна для свердловчан, что все льготы, которые ранее были приняты, будут сохранены.
Вот только умолчали о том, что изначально этот налог отменяли для того, чтобы 13 лет назад мобилизовать ядерный электорат. Вне Екатеринбурга у «главных» избирателей — как раз малолитражки. Умолчали о том, что возвращают его именно сейчас еще и потому, что в 2025-м у нас не запланировано никаких масштабных выборов.
И намек на это в нашей новости — опять «переход красной линии». Кстати, мотивация с невыборным годом, если она действительно была у разработчиков закона из свердловского минэкономики, ошибочная. Квитанция с дополнительной тысячей рублей налога придет в 2026-м, как раз в выборную кампанию Госдумы и заксобрания, которое налог на малолитражки вернет. Интересно, как будут оправдываться кандидаты в депутаты из действующего созыва перед своими избирателями? Особенно кандидаты не по Екатеринбургу, где малолитражек не так много, как в каком-нибудь поселке Восход Камышловского муниципального района.
Третье. Я называю это «тихушничеством». Когда журналистам просто не дают возможности уточнить чьи-либо позиции по тому или иному вопросу. ЕАН первым в городе обнаружил занятную историю про переход Екатеринбурга на новую ценовую зону по отоплению, именуемую «альтернативная котельная». Тут «красная линия» была преодолена, когда опрошенные ЕАН спикеры поделились мнением, что тарифы на тепло могут существенно вырасти. Решение о новой ценовой зоне будет принимать правительство РФ, но для того, чтобы у российского премьера Михаила Мишустина не было сомнений, мэрия, вероятно, решила подстраховаться. Для этого, видимо, и было направлено обращение в свердловское заксобрание.
Комитет по развитию инфраструктуры и жилищной политике регионального парламента (его возглавляет Валентин Лаппо, который многие годы был главой Железнодорожного района Екатеринбурга, то есть работал в муниципальной власти города) планировал почти кулуарно рассмотреть обращение мэрии уральской столицы.
С высокой долей вероятности, воззвание администрации Екатеринбурга было бы поддержано, ведь все идеологи нового веяния главной его целью называют реконструкцию теплосетей города. При этом о тарифах для горожан все деликатно умалчивают.
Серия материалов ЕАН про «альтернативную котельную» сделать историю кулуарной не позволила. В результате заксобрание решило вопрос не рассматривать, подчеркнув, что это не их сфера, а вице-мэр Екатеринбурга по ЖКХ Владимир Гейко призвал СМИ «поработать со своими некомпетентными сотрудниками, чтобы они не писали чушь и не пугали население». Но попытка уточнить отдельные моменты грядущей тарифной реформы окончилась фразой замглавы Екатеринбурга: «Тороплюсь, некогда!»
Почему мы переходим «красные линии», можно писать еще очень много. Это и потеря информационного запроса в чиновничьей почте, и забывчивость, что ответить на него по закону нужно в течение семи дней. Это и настойчивая просьба пресс-секретаря не задавать вопросов его патрону. Причем не потому, что чиновник не готов отвечать, наоборот — это медиаблок не готов к ответам начальника. Это и противодействие разных «башенок» органа власти, когда один из замов первого лица приятельствует с одним СМИ, а его коллега, но оппонент — с другим. Вот и приходится самим делать выводы. А они не всегда нравятся. И в ответ: «Ну вы перешли «красную линию». Остается только один вопрос: а где она, эта тонкая красная линия, разделяющая реальные интересы нашего читателя с целеполаганием чиновников, политиков и вообще публичных персон?
